Шиза - стр. 27

«Как сильно магия меняет людей!» – вздохнул Гарри Поттер

и почесал копытом плавник…

Справлять Новый год договорилась в общаге. Но мама Ира была на взводе уже несколько дней подряд. О том, что она отпустит Янку в общежитие на ночь, и речи не могло быть. Поэтому, клятвенно уверив родительницу в том, что проведёт праздник по-соседству – у Оксаны (Большой Матери), Янка, пока не дошло до выяснения номеров-квартир-телефонов, пулей вылетела из дома.

Они встретились с Большой Матерью у школы, которую благополучно закончили в прошлом году. По традиции, задорно плюнули на порог родного образовательного учреждения, и с чувством выполненного долга отправились в общагу.

То, что свирепая Коменда не собирается покидать своего логова, наивные первокурсницы выяснили только у дверей общежития. С разбитыми надеждами, густо запорошенные снегом, здесь уже стояли Зденка и Цесарский:

– Эй, старушка, сюда не ходи, туда ходи. Снег башка попадёт!

– Что, не пускают?

– Оказывается, Коменда уходит к своей сестре – гадюке номер два, только ближе к двенадцати ночи, и то только после того, как по всем этажам часовых расставит. Так каждый год! – пояснила Зденка. – Раньше бы нам это знать. Квартиранты наши обратно на свои хаты подались. Подтянутся после полуночи. Робик вообще в училище натюрморт дописывает! У самого температура тридцать восемь. Мы его и так звали, и сяк… А он – это для меня лучший праздник – за любимой работой. Так один там и остался. Маньяк!

– Как бы нам ещё не пришлось ему компанию составить. Я лично домой не вернусь! – уверенно заявила Янка.

– Ладно, дети мои, не плачьте! Папа всё устроит, – успокоил всех Бэтмэн-Цесарский. – Щас Гапоша нам ключик от скульптурки вынесет, ему скульпитэр доверяет. Эх, и чтоб вы все без меня делали?

Как из-под земли, вынырнула сутулая фигура Гапона.

– С вами пойду, – пояснил он по дороге – Не могу там. Шум. Гам. Невозможно сосредоточиться. Коменда уйдёт – Талдыбай свиснет, если, конечно, ещё при памяти будет. Золушок наша малопьющий…

– Хромцов не подстрахует?

– Его как с утра старшаки завербовали, так мы его и не видели. Зазвездился.

Здание скульптурной мастерской с примыкающим к ней гаражом и столяркой располагалось напротив общежития. Удачно было и то, что из огромного окна отлично просматривались входные двери общежития, значит, есть возможность следить за тем, когда отчалит комендантша. В целях экономии мастерская на каникулах не отапливалась. Пробивал «колотун». Всё вокруг было засыпано характерной белой пылью. К тому же нельзя было зажигать свет, чтобы не обнаружить место дислокации.

Не раздеваясь, ребята сели на низкие ящики. Сгруппировавшись тесной кучкой, спрятались за учительским столом так, что из окна их почти не было видно. Гапон зажёг свечку, приладив её на ободранный табурет, заменяющий праздничный стол. Затем, как ширмой, загородил огонёк большой поздравительной открыткой. Достал из карманов четыре яблока и горсть шоколадных конфет. Самую большую конфету Гапон многозначительно протянул Зденке.

– Заботливый ты, братка! – восхитился Цесарский.

– Неужто наш профессор тоже в Зденку втрескался, – шепнула в Янкино ухо Большая Мать – Ну, всё, прощай трактат! Философия будет похерена.

Выяснилось, что у всех, кроме Зденки, с собой имеется по бутылке шампанского. Решено было начинать греться сразу, а не дожидаться талдыбаевского свистка.