Шествие динозавров - стр. 18
Сейчас… сейчас… еще немного выждать… нет, ни черта не выйдет… я и дома-то зарядку отродясь не делал… дряблые интеллигентские мышцы… откуда мне знать, когда… и, самое главное, как…
Знаю. Все знаю: и когда, и как. К дьяволу сомнения. Вот оно – самое время!
Я опрокинулся на спину, перекатился через себя, упал за алтарь, притих. Для голого неспортивного мужика все эти акробатические этюды – полный абзац всему… До моего слуха доносилось шебуршание торопливых шагов. Они потеряли меня, но приблизиться боялись.
И правильно боялись.
Что-то противно заскрежетало, посыпалась каменная труха. Я выглянул из своего укрытия. Пусто. И тихо – если не считать треска чадящих факелов, понатыканных по углам. Все куда-то сгинули, оставив меня одного в этом склепе.
Впрочем, вместо стены, у которой прежде истуканами торчали латники, теперь разверзлась черная пасть прохода. Оттуда ощутимо тянуло сквозняком.
Что это за представление передо мной разыгрывали эти уроды? Кого они из себя корчили? На каком языке разговаривали и колдовали, а самое странное – почему я понимал их язык, как свой собственный?
Не слишком-то все это походило на декорации…
Может быть, меня похитила какая-нибудь тоталитарная секта… сатанисты… Белое Братство… сайентологи… кого только не встретишь нынче в простом городском трамвае… и попыталась принести в жертву? Чего же тогда так быстро скисли и разбежались? Или милиция их спугнула?
Я прислушался.
Не было слышно ни криков «Атас! Рвем когти!..», ни омоновского мата. Тишину не нарушал ни единый звук, если не считать мерного стука водяных капель о камень. Найти бы эту воду, умыться, охладить рану… напиться, наконец…
«Двадцать пятый век до рождества Христова».
Эта дикая мысль родилась в моем мозгу сама собой и моментально заполыхала там, как транспарант. Словно подошел срок, и невидимый дирижер моих поступков, он же по случаю переводчик, раздернул занавесочки и подбросил мне подсказку, загодя начертанную на ученической доске.
Не верю…
Нет, верю. И это даже не вопрос веры, как в случае с летающими тарелками или сеансами Кашпировского[28]. Я просто знаю, что так и есть.
Минус двадцать пятый век!
А точнее – две тысячи четыреста восемьдесят восьмой год до нашей эры. «Импакт-пойнт 2488»…
Толща ненаступивших времен обрушилась на меня тяжким, неподъемным гнетом, согнула в три погибели, смяла и расплющила. Я был один не только в этом затхлом святилище – один во всем мире, во всей эпохе. Голый, беззащитный, смертельно перепуганный.
Никто из тех, кого я знал, еще не родился. Даже их отдаленные предки. Не существовало ни единой нации из тех, к которым они будут когда-то, с определенной долей вероятности, принадлежать. Ни славян, ни евреев, ни татар… ни той ядовитой смеси, которая образуется от смешения всех кровей и долго-долго будет именоваться «советским народом», а потом просто «русскими», и постоянно, с комическим неуспехом, будет пытаться разделиться внутри самой себя… Не возникло еще ни одной из тех мировых религий, что будут сталкивать между собой отцов и детей, братьев и сестер, делить мир на верных и неверных, затевать крестовые походы и джихады в бесконечной борьбе за право называться истинной. Не явился еще в этот мир никто из пророков и лжепророков. В безымянных океанах дрейфовали неоткрытые континенты. Эта планета еще не знала, что вращается вокруг Солнца.