Шестеро против Темного - стр. 24
Гал и Лукас возникли на экране среди лесного великолепия в самом центре прогалины в густых зарослях репьев, таких здоровенных, словно вознамерились всерьез потягаться размерами с дубами и соснами. Чертыхаясь или скрежеща зубами, вновь прибывшие вдосталь орошенные каплями воды, скопившейся на темной зелени разлапистых листьев, выбрались на едва заметную тропинку. К эльфийским плащам ни вода, ни репьи не пристали, зато штаны приняли основной удар природы на себя. Сгорбившись, воин и маг принялись вручную наскоро избавлять одежду от дополнительных декоративных «помпонов», таких колючих, будто их делали из стальных игл.
– Надо же, на какие жертвы во имя маскировки идут наш коллеги, – расчувствовался Рэнд, отправив в рот целую горсть орехов и аппетитно захрумкав.
– Уверяю вас, мосье, наша тяга к маскировке не простиралась столь широко, чтобы затронуть эти колючие кусты, – процедил Лукас, выдирая один из самых инициативных репьев, добравшийся до правой манжеты и беспощадно испоганивший тонкое золотистое кружево. Теперь там было больше дыр и затяжек, нежели прелестного шитья. – Это не более чем счастливая случайность!
– Везунчик, – мстя за очередное оставление дома, похвалила мага ехидная Элька и запустила руку в пакетик с кедровыми орешками.
Как раз туда же на ощупь, не отрывая взгляда от экрана, попытался запустить пальцы Макс. При возвратном движении он столкнулся с рукой девушки и выронил свою добычу, рассеяв орешки по всему маленькому столу. Пришлось Шпильману одним глазом смотреть в зеркало, а вторым следить за сбором просыпанных орехов, к которым с радостным писком по крайней мере год не кормленных животных азартно устремились Мыша и Рэт. Мирей принялась помогать другу, но часть просыпанного добра все-таки пришлось оставить для зверьков, не отнимать же законной добычи.
Приведя себя в порядок, Гал повел носом по ветру, улавливая среди тысяч лесных ароматов грубые запахи человеческого жилья, и махнул рукой в западном направлении по ходу тропинки:
– Луговина Эда там.
Доверяя чутью оборотня, Лукас не стал использовать магию для ориентировки на местности. Он последовал за воином, предоставив тому и право на разведку, и первенство в пути. Гал не подвел. Да и когда он вообще подводил хоть кого-то из команды?
Не прошло и нескольких минут, как призрачная стежка влилась в более широкую и утоптанную тропу. Та в свою очередь вывела на пригорок – опушку леса, с которого открывался замечательный вид на умостившееся между двух речушек селение: добротные бревенчатые домики на каменных фундаментах, крытые красной черепицей, садики, ухоженные улочки и даже центральная площадь с домами покрупнее и пестрым, словно палитра импрессиониста, здоровенным цветником в центре.
Вот только картина, представшая перед очами компании, никак не вписывалась в мирные пейзажные рамки. С некоторой натяжкой ее можно было бы отнести лишь к батальному жанру. Обнесенное низким частоколом, через который перелетела бы и трудолюбивая курица, селение было атаковано отрядом в пару десятков здоровенных тварей. Более всего их весьма мерзкие рожи напоминали плод греха между кабаном и лысым шарпеем, покрашенным в кирпичный с проблеском синевы цвет. Кабаны-переростки, обряженные в дубленые кожаные доспехи с круглыми металлическими бляхами, сжимали в лапах огромные топоры и пики, на поясах у них висели здоровенные тесаки. Командовал сворой какой-то неопознанный тип в длинном, до пят, черном плаще, эффектном, хоть и не таком классном, как эльфийские одежки команды. Ничего, кроме длиннопалой, мертвенно-бледной, как опарыш, руки с длиннющими, словно у муравьеда, когтями, выпроставшейся из-под плаща в повелительном жесте, разглядеть не удалось. Только там, где стояла эта тварь, зеленая трава быстро сохла, приобретая ржаво-рыжий цвет, а потом и вовсе осыпалась пылью.