Шестьдесят смертей в минуту - стр. 23
– Если не подохну.
– Перестаньте хныкать, вы не девица из пансиона. А если что-то не нравится, гоните деньги назад. А теперь отправляйтесь в аул. Узнайте, можно ли здесь купить другую машину.
Садыков пошел в сторону домов, что прилепились к склону холма. Рахат медленно шагал вверх по дороге, солнце палило нещадно, а ветер гнал навстречу облака рыжей пыли. Белый выходной костюм превратился в нищенские лохмотья неопределенного цвета. Штаны вздулись на коленях, а пиджак, потерявший форму, сваливался с плеч. Рубашка цвета морской волны прилипала к спине.
К полудню он обошел все двадцать два двора, вернулся обратно и доложил, что в селе встретились всего человек пять, и те старики. Колеса хоть для «Волги» хоть для трактора достать негде. Потому что техники на весь аул – одна двухколесная тележка. Из тягловой силы – пара ишаков и пегая лошадь, хворая и старая. Ишаки тоже старые. На них от ручья в аул воду возят.
– Тогда выберете лучшую тягловую силу и купите тележку, – сказала Джейн. – Надо трогаться. А то мы тут загостились.
Хозяин адвокатской фирмы Полозов с чувством потряс ладонь Димы, усадил его за стол для посетителей. Сам напротив, словно хотел подчеркнуть, что он человек широких либеральных взглядов и нос не задирает.
– В отпуск собрался? И куда, интересно?
– На Канары, может быть, – Радченко уже догадался, что никуда не едет и не летит, а придется ему все лето глотать московскую пыль. – Жена на Канарах не была…
– Если не была, тогда объясни ей, что там делать нечего – просто паршивая дорогущая помойка с красивым названием, – махнул рукой Полозов. – Маленький каменистый островок на задворках Европы. На прошлые майские праздники поехал туда с одной подругой… Короче, погода испортилась, шел дождь. Познакомился с русскими туристами. Пили водку, резались в карты и ждали, когда дождь кончится. Летом там жарища, как в аду. Повсюду камни, которые раскаляются на солнце. Одно спасения – водка. Лично я больше туда ни ногой.
Юрий Семенович повертел в руках большой почтовый конверт, в который были вложены несколько страниц убористого текста.
– Короче, услуга за услугу. Я избавлю тебя от мучения под названием Канары. А ты разберешься с одним делом, – увидев, как вытянулось лицо подчиненного, Полозов продолжал скучным голосом. – Для тебя это так… Семечки. Ты уже слышал про американку, которой наша доблестная милиция может пришить обвинение в убийстве? И хорошо. И отлично. Значит, мне не придется все объяснять с самого начала.
– Хорошо, – повторил Радченко и подумал, что на самом деле все так плохо, что хуже некуда.
– Кстати, кто именно рассказал эту историю?
– Все на уровне слухов. Но одно я усвоил: эта дамочка, то есть аудиторская фирма «Хьюз и Голдсмит», на которую Джейн работает, заключила договор с нашей конторой. По договору мы обязаны следить за тем, чтобы на американцев пылинка не упала. Комплексное обслуживание. Поддержка бизнеса и всякое такое. Кроме того, мы обязаны вытаскивать американцев из разных переделок, в том числе криминальных, если таковые случатся. Но моя специализация – уголовное право, а клиентура – частные индивидуумы, а не иностранные организации.
– Тут я решаю, кто чем занимается, – в голосе Полозова послышались нотки раздражения. – Послушай, Дима. Парни, чей интеллектуальный коэффициент на двадцать баллов ниже твоего – уже заслуженные адвокаты, их гонорары зашкаливают. А ты до сих пор перебиваешься с хлеба на водку. Потому что высказываешься в то время, когда лучше промолчать. И молчишь, когда надо сказать. Ты плохо отзывался о начальстве, о моих партнерах. Отозвался в таких выражениях, которые можно услышать только в привокзальной пивной. Даже я, тертый мужик, такие слова не стану повторять.