Шестая колонна. Там, за гранью. Утраченное наследие - стр. 63
– Присмотри за ним, Алекс, – сказал он. – Я пойду на разведку.
Он поднялся наверх и через несколько минут вернулся. Джонсон лежал без сознания на койке Алекса.
– Ничего страшного, – сообщил Джефф. – Замок в верхней двери был отперт отмычкой, я его снова запер. Там никто не проснулся. Нижний замок придется менять, в нем все чем-то расплавлено. Надо бы защитить эту дверь экраном, я скажу Бобу. – Он взглянул на тело, распростертое на койке. – Еще не пришел в себя?
– Начал было, я вколол ему пентотал натрия.
– Хорошо. Я хочу его допросить.
– Я так и думал.
– Наркоз полный?
– Да нет, доза мала. Ровно столько, чтобы разговорился.
Томас изо всех сил стиснул пальцами мочку уха Джонсона, но тот лишь чуть шевельнулся.
– Почти полный. Должно быть, сильно ударился головой. Джонсон! Ты меня слышишь?
– Мм… Да.
Допрос длился долго. В конце концов Алекс сказал:
– Послушай, Джефф, а нужно нам все это выслушивать? У меня такое чувство, как будто я копаюсь в помойной яме.
– Мне тоже противно, но мы должны знать все, – ответил Джефф и продолжил допрос.
От кого Джонсон получал деньги? Что интересует паназиатов? Как он передавал сведения? Когда следующая связь? Кто еще на них работает? Что паназиаты думают о храме Мота? Знает ли его начальник, что он здесь?
И наконец – что заставило его пойти против своего народа?
Действие укола кончалось. Джонсон уже начинал понимать, где находится, но сдерживающие центры у него были еще отключены, и он выкладывал все начистоту, не заботясь о том, что о нем подумают:
– Должен же человек о себе заботиться, верно? Если ты не дурак, нигде не пропадешь.
– Мы с тобой, наверное, дураки, Алекс, – заметил Томас. Помолчав несколько минут, он сказал: – Кажется, он выложил все, что знает. Теперь надо решить, как с ним поступить.
– Если сделать еще укол, он может рассказать что-нибудь еще.
– Ничего я вам не скажу, не заставите! – заявил Джонсон, не зная, что уже рассказал все.
Томас тыльной стороной руки ударил его по лицу.
– Заткнись! Сделаем укол – и заговоришь как миленький. А пока помолчи. – Он повернулся к Алексу. – Конечно, есть шанс, что из него можно будет выкачать что-нибудь еще, если отправить его на базу. Но вряд ли, и к тому же это трудно и опасно. Если нас с ним поймают или если он убежит, пиши пропало. Я считаю, лучше всего покончить с ним прямо сейчас.
Потрясенный Джонсон попробовал привстать, но Алекс с помощью посоха уложил его обратно.
– Эй, о чем вы там говорите? Это же будет убийство!
– Сделай ему еще укол, Алекс, чтобы не мешал.
Хау молча взял шприц. Джонсон сначала пытался увернуться, потом начал биться, но в конце концов укол подействовал. Хау выпрямился. Лицо у него выражало такую же тревогу, как только что – лицо Джонсона.
– Ты действительно собираешься это сделать, Джефф? Если да, то имей в виду – я не подписывался на убийство. – Это не убийство, Алекс. Это казнь шпиона.
Хау закусил губу.
– Не вижу ничего плохого в том, чтобы убить человека в честном бою. Но связать его и потом зарезать, как свинью, – это уж слишком.
– А казнят всегда так, Алекс. Ты когда-нибудь видел, как умирают в газовой камере?
– Но это все-таки убийство, Джефф. Мы не имеем права его казнить.
– Я имею на это право. Я здесь командир отдельной части, и у нас идет война.
– Но черт возьми, Джефф, его не судил даже военно-полевой суд.