Шесть масок Владимира Путина - стр. 48

В мае 2012 года, как только начался его третий президентский срок, Владимир Путин представил себя как знаменосца всеобъемлющих реформ Российского государства, базирующихся на всей имперской истории. Во время предвыборной кампании Путин часто заявлял, что он – лидер, который лично спас страну из того катастрофического состояния, в котором она пребывала в 90-е. В своем финальном обращении на посту премьер-министра к русскому парламенту в апреле 2012-го он поздравил самого себя: «…восстановив страну после всех потрясений, которые выпали на долю нашего народа на рубеже веков… Мы…» – под «мы» он явно подразумевал «я, Владимир Путин» – «фактически завершили постсоветский период[174]. Впереди новый этап развития России – этап создания государственного, экономического, социального порядка и общественного жизненного устройства, способного обеспечить процветание граждан нашей страны на десятилетия вперед»[175].

Мистер Путин, «Государственник», «Человек истории», спаситель, восстановитель и реформатор, очень сильно отличается от того секретного оперативника, каким он был, когда только приехал в Москву из Санкт-Петербурга в августе 1996 года.

История для Путина – дело глубоко личное и непосредственно затрагивающее его натуру, так же как и источник материала для использования в политике. Однако гораздо более значимым, чем происхождение из Рязанской губернии его семьи, является тот факт, что Владимир Путин – ребенок выживших во время одного из наиболее трагичных эпизодов, случившихся в России во время Второй мировой войны. История личного выживания – третий ключевой фактор, определивший мировоззрение Путина. Он многогранен и помогает понять реакцию Путина на многие личные и политические вопросы.

Во время Второй мировой войны отец Путина, которого также звали Владимир, служил в истребительном батальоне НКВД (Народного комиссариата внутренних дел), предшественника КГБ[176]. Батальон был заброшен в немецкий тыл для осуществления политики «выжженной земли» и разрушения ключевых объектов инфраструктуры. Во время этой операции Владимира Путина-старшего отправили на территорию нынешней Эстонии. Он был одним из четверых выживших, вернувшихся в Ленинград, из 28 бойцов отряда[177]. После тяжелого ранения в начале 1942 года Путин-старший был комиссован из действующей армии. Выйдя из госпиталя, он остался в Ленинграде со своей женой и сыном. Как минимум 676 000 земляков Путина, ленинградцев, погибли от артиллерийских обстрелов, воздушных бомбардировок, от голода и болезней (некоторые источники приводят цифру в 1,5 миллиона погибших)[178]. Старший брат Владимира Владимировича, которому в то время было пять лет, был среди них.

Эта личная история о смерти и выживании во время осады Ленинграда хорошо вписывается в общий контекст русской национальной истории. Согласно ей, Россия постоянно сражается за собственное выживание против враждебного внешнего мира. «Смутные времена», частые иноземные вторжения и войны – вот испытания, которые уготованы России богом, судьбой или историей. Важным уроком из этого стало то, что Россия, как государство в той или иной форме, всегда выживает. Каждое пережитое бедствие подтверждает особую роль России в истории. Владимир Путин, так же как и практически любой другой российский политик, ссылается на это в своих публичных выступлениях. Но испытаниям подвергается не только Россия в целом, но и русские люди, как порознь, так и вместе. Некоторые люди и их семьи исчезают, другие, несмотря ни на что, выживают – без защиты государства, но во имя его. Те, кто прошел это, – выжившие. Их коллективный опыт превратил население России в специалистов по выживанию, в людей, непрерывно думающих и готовящихся к худшему.