Шерлок Холмс. «Исчезновение лорда Донерли» и другие новые приключения - стр. 18
– Вот это да! Ватсон! Откройте окно, мало света!
Когда я исполнил его просьбу, он буквально приник носом к доскам, а мы с любопытством наблюдали за ним. Затем Холмс вскочил и, предпочитая не тратить время на объяснения, заявил:
– Теперь мне хотелось бы увидеть спальню лорда Донерли.
Тимпсон повел нас наверх в гостевую комнату, которая после унылой поминальной залы показалась нам особенно милой. Вещи лорда лежали в беспорядке в углу и на серванте. Тут был диван и небольшой столик, где стоял бокал воды и дорожный будильник, неистово отсчитывающий время.
– Здесь ничего не перемещали? – спросил Холмс.
– Нет, мистер Холмс. Все осталось так, как в то утро, когда исчез Чарли.
– Смотрите, Ватсон, стрелка будильника установлена на два часа. Не рановато ли, учитывая, что хоронить сэра Уолтера собирались не ранее половины десятого? Кстати, носил ли молодой лорд шлепанцы, находясь в доме?
– Да, мистер Холмс. Помню, у него были домашние турецкие туфли, которые он очень любил.
– Что ж, идемте теперь в сад.
Мы вышли из дома, и я, стоя в садовой арке средь бурого плюща, представлял себе, как прелестно здесь бывает весной и летом: распускаются цветы и кустарники, блестит под солнцем оранжерея и диск солнечных часов в пятнах лишайника посреди газона, и даже старая каменная стена, осевшая от времени, расцветает розами. Совсем не то что зимой, когда тут пусто и уныло.
Пройдя за оранжерею, мы увидели аккуратные цветочные клумбы и овощные грядки. Здесь Холмс предпочел задержаться. Он остановился, как будто разглядывая опавшие бурые листья, а потом указал на торчащие в земле бамбуковые палки, снабженные табличками, и спросил:
– Прочтите, пожалуйста, что написано на третьей табличке, Ватсон.
– Полно вам, Холмс! – фыркнул я. – Разве вы сами не видите, что тут написано «зимняя капуста»?
– Зимняя капуста, – усмехнулся Холмс, – а что тут растет?
– Лук! Садовник перепутал таблички. Наверное, он не отличается аккуратностью.
– Это совсем не похоже на Альфреда, – возразил Тимпсон. – Наоборот, он очень аккуратный и опытный садовник. Он двадцать лет отслужил главным садовником в поместье леди Макгрегор, а она ни за что не наняла бы некомпетентного в своем деле человека, не говоря уж о том, чтобы порекомендовать такого сэру Уолтеру.
– Ха! – весело воскликнул Холмс, схватил меня за руку и потащил за собой дальше по дорожке. – Знаете, Ватсон, – шепнул он мне на ухо, – не понимаю я этой страсти к садоводству, а вы?
Так мы добрались до самой стены. Склеп Уоллингтона стоял среди высоких деревьев, вершины которых скрывались в тумане. Царица Нефертити косила на нас сверху пустым белым глазом. Подойдя к склепу, Холмс зачем-то ударил по нему тростью, затем обошел вокруг, постукивая по камням, точно проверяя кладку на прочность.
– Смотрите, Ватсон, тут нет никакого входа. А как же внутрь поместили гроб, мистер Тимпсон?
– Была дверь, но после того, как внесли гроб, ее заперли на ключ, заложили кирпичами и замазали сверху раствором.
– У кого остался ключ?
– Ключ остался у распорядителя, который затем отдал его в переплавку, чтоб из него отлили памятную монету. Эту монету он отослал в замок леди Макгрегор в Шотландии.
– Да, тут не подкопаешься, – заметил я.
Не успели мы вернуться в дом, как у дверей зазвонил колокольчик, и когда Тимпсон отворил, мы увидели, что на пороге стоит не кто иной, как инспектор Лестрейд из Скотленд-Ярда. Лестрейд снял шляпу и вошел.