Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий - стр. 71

Цепь событий, начало которой было положено с возникновением вражды между Римской империей и Персией, имела далеко идущие последствия. По мере того как две великие державы наращивали мускулы и готовились к финальному шоу, лишь немногие могли предположить, что на далеком Аравийском полуострове появится третья сторона, которая вытеснит первые две. Те, кто был вдохновлен Мухаммедом, на самом деле унаследовали Землю. Они основали, пожалуй, величайшую империю, которую видел мир. Империю, которая показала миру новые методы орошения и принесла на Пиренейский полуостров новые культуры с берегов Тигра и Евфрата, устроив тем самым аграрную революцию, которая распространилась на тысячи миль[465].

Исламские завоевания привели к созданию нового мирового порядка, зарождению экономического гиганта, поддерживаемого собственной самоуверенностью, широтой взглядов и страстным стремлением к прогрессу. Это был мир, изобилующий богатствами, имеющий мало политических и религиозных противников, здесь главенствовал порядок, торговцы могли разбогатеть, в этом мире уважали интеллектуалов и рассматривались и обсуждались самые разнообразные точки зрения. То, что начиналось в пещере возле Мекки без всякой надежды на успех, породило утопию космического масштаба.

Это не осталось незамеченным. Амбициозные люди, рожденные на периферии мусульманской уммы или даже дальше, слетелись как пчелы на мед. Перспектива провести жизнь в болотах Италии, в Центральной Европе или Скандинавии не выглядела слишком многообещающей для молодых людей, желающих сделать имя (и заработать денег). В XIX веке они стремились на Запад, в США. Именно там они искали славы и богатства. Тысячелетием ранее молодые люди отправлялись на Восток. Тем более что там был один товар, которого всегда было в достатке, и готовый рынок для тех, кто был готов сыграть грубо, но быстро.

Во времена расцвета Багдад представлял собой великолепное зрелище. Здесь были парки, рынки, мечети и бани, наряду со школами, госпиталями и благотворительными организациями. Особняки в городе были «щедро позолочены и украшены, увешаны красивыми гобеленами и занавесями из парчи и шелка», их приемные «обставлены мебелью легко и со вкусом», в них можно было увидеть «шикарные диваны, дорогие столы, эксклюзивные китайские вазы и бесчисленные золотые и серебряные безделушки». Вниз по реке Тигр расположились дворцы, беседки и сады для элиты. Как отмечали очевидцы, «речной пейзаж украшен тысячами лодок, увешанных небольшими флажками; они скользят по воде, как солнечные лучики, перевозя пассажиров, жаждущих удовольствий, из одной части Багдада в другую»[466].

Энергия рынка и покупательная способность двора, богатых горожан и населения в целом были просто потрясающими. Воздействие вышло далеко за пределы исламского мира, где завоевания мусульман привели к формированию новых путей, которые змеились во всех направлениях и по которым распространялись товары, идеи и люди. Для многих это расширение стало причиной беспокойства. В 840-х годах халиф аль-Васик послал экспедицию, чтобы проверить правдивость своего сна: ему приснилось, что каннибалы сломали легендарную стену, которая по преданию была построена Всевышним для сдерживания яростных дикарей. Потребовалось примерно полтора года, чтобы разведывательный отряд под предводительством доверенного советника по имени Саллам, смог доложить о состоянии той стены. Он объяснил, как поддерживались эти фортификации.