Шеф-повар Александр Красовский 2 - стр. 25
Мысленно я усмехнулся. Соседка Ритты утром сообщила, что я намного лучше стал говорить по-фински, а Салонен, наоборот, считает, что я говорю на нем еле-еле.
После того, как мы перешли на английский язык, у нас, действительно, дело пошло быстрей.
Мы оформили договор купли продажи автомашины и пешком отправились в комиссариат полиции, расположенный на другой стороне улицы.
Но тут мы слегка затормозили. Несмотря на протекцию Салонена, техталон на машину мне обещали сделать только завтра.
– Ну, ладно, – успокаивал я сам себя, – сейчас у нас в посольстве переполох, решают что делать, где меня искать, когда еще ноту составят. А до этой ноты ко мне здесь официально не подкопаться. Заграничный паспорт с открытой визой на весь 1976 год имеется, деньги есть, машина есть, через три месяца будет дом и кафе. О! Кстати! Надо съездить посмотреть, что в кафе творится. Я, конечно, Салонену верю, что там все в порядке, но раз есть возможность своими глазами взглянуть на свою будущую собственность, надо её использовать.
Оплатив работу нотариуса у его улыбчивой секретарши, я распрощался с ним до завтра, пообещав зайти перед отъездом. В приемной у него уже сидели клиенты, поэтому мы долго не разговаривали.
Появилась мысль съездить к Тойво, но без приглашения ехать было неудобно, поэтому я зашел в магазин, и, купив кое-что к ужину, отправился в дом Ритты, своим я его еще боялся назвать, чтобы не сглазить.
Сегодня в нем уже чувствовался жилой дух, исчезла влажность. Но я все же принес еще две охапки дров, чтобы к вечеру еще раз протопить печь.
Книг в доме не было ни одной, кроме библии. Но её читать не хотелось, перелистнув пару страниц положил библию на столик, а затем включил телевизор, чтобы не сидеть в мрачной тишине.
Через некоторое время выключил телик и улегся спать, чтобы компенсировать бессонную ночь.
Проснулся около семи вечера, жрать хотелось не по-детски и я начал готовить ужин.
Когда телятина в духовке уже подрумянивалась, в дверь кто-то постучал.
Открыв её, на пороге я увидел Ханну-Марию с пожилым мужчиной видимо её мужем.
В руках женщина держала нечто завернутое в полотенце и пахнущее пирогом.
Они стояли молча и смотрели на меня, ожидая приглашения зайти.
Я их ожидания оправдал, и пригласил заходить, сообщив, что очень рад встретить гостей, тем более что они пришли, как раз к ужину.
Парочка зашла в дом, разделась в коридоре и прошла в комнату.
Ханна-Мария сразу заметила раскрытую библию на столе и одобрительно улыбнулась.
Она представила мне своего мужа Мартина, после чего я пригласил их к столу. Пирог с брусникой, который они принесли, пришелся очень кстати. Потому, что о десерте я забыл.
Говорят, что финны малоразговорчивы и не очень любопытны. Однако к Нюлундам это не относилось.
Отведав телятину, запеченную в фольге, с гарниром из отварного картофеля и цветной капусты, Мартин пришел в восторг и заявил, что я готовлю лучше покойной Ритты и его жены.
– Да, Мартин, надо бы тебе аккуратней быть со словами, – подумал я, глядя на Ханну – Марию. Скорее всего, та ему их еще припомнит.
Сидели мы довольно долго, старики много чем интересовались, все же я вскоре должен стать их соседом, но, в конце концов, выдохлись.
Тут я и задал вопрос, интересовавший меня со вчерашнего дня.
– Ханна, Мартин, вы знаете, когда я учился в школе, у меня был одноклассник Толя Нюлунд. Мы с ним учились до восьмого класса. Я уже тогда знал, что у него есть родственники в Финляндии, потому, что он иногда приносил в школу жвачку и неплохо одевался. С того времени я о нем ничего не слышал. Хочу спросить он случайно не ваш родственник.