Щит справедливости - стр. 12
Ночь была слишком теплой для начала июня; дул легкий ветерок. Она положила локти на подоконник, надеясь, что вечерняя свежесть выгонит из головы тяжесть, навалившуюся на неё дома. Пустая квартира красноречиво свидетельствовала о пустоте всей её жизни и той неизбывной тоске, которую она упорно пыталась не замечать, раз уж не могла от неё избавиться. Обычно ей удавалось не думать обо всём этом. Работа оставляла мало времени на рефлексии, а если у неё вдруг появлялось свободное время, она неслась в спортивный зал и выматывала себя на тренажерах до такой степени, что от усталости утрачивала способность размышлять. По многу дней, даже недель могла она не вспоминать, что так было не всегда – не всегда была она такой одинокой и замкнутой. А может, и всегда, просто не замечала этого.
Вечер, проведенный с Катрин Роулингс, выбил её из привычной колеи. Тихий уютный дом, ужин на двоих и мягкая решительность, которую она чувствовала в этой женщине, затронули какие-то глубинные струны её души, которые, как ей казалось, давным-давно умолкли навсегда. На мгновение она вообще позабыла о делах и просто смотрела на Катрин, наслаждалась её присутствием, внимательным мягким взглядом, тихим голосом. И не хотелось думать о том, как навалилось одиночество – в тот миг, когда дверь дома Катрин тихо затворилась за спиной.
Ребекка отошла от окна и посмотрела на время – три часа ночи. Она безумно устала, но была слишком взбудоражена, чтобы уснуть. В таком состоянии ей всегда хотелось выпить бокал вина. «И даже куда больше одного бокала», – мысленно уточнила она. Сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от боли и кошмаров, преследовавших её весь день, каждый день, чтобы положить конец адскому одиночеству. Она попыталась побороть непреодолимое желание напиться, заставляя себя думать о работе – о текущем расследовании. Она чувствовала, что есть в этом деле что-то такое, чего она не замечала, чего никак не могла понять. Какое-то пропущенное звено. Какая-то мелочь, которую она слышала, или видела, или должна была услышать, которая могла бы стать ключом в этой истории. И эта деталь от неё ускользала.
Мысли невольно вернулись к Катрин Роулингс. Что же делает эту женщину неотразимой? Она была абсолютно честна с пациентами и полностью им предана, и это восхищало Ребекку, хоть и усложняло ей задачу. Доктор была красива, умна, умела слушать и сопереживать, но было нечто большее, что зацепило Ребекку. Всего за несколько часов Катрин разбередила в ней тоску по общению с женщиной, потребность в женском тепле, давным-давно похороненную в глубинах сердца.
Ребекка пыталась понять, не приснилась ли ей нежность во взгляде Катрин, не была ли это лишь её фантазия. Она с досадой передернула плечами, отгоняя от себя приятное видение – улыбку Катрин Роулингс. Идиотка, это же её работа – делать так, чтобы люди чувствовали её поддержку, давать им ощущение собственной значимости и исключительности.
Она сбросила пиджак на стул, сняла кобуру и вытянулась на диване. Она редко спала в кровати – пустое пространство рядом лишь делало сон более призрачным. И она не могла знать, что где-то на другом краю города Катрин Роулингс во сне перевернулась на другой бок и широко улыбнулась снившейся ей высокой блондинке с одиночеством в глазах.