Щелкунчик. Старая сказка на Новый год - стр. 3
– Не маленькая девочка, справлюсь.
Он не понимал, что мне нужно уйти, чтобы не умереть от боли. Рядом с ним у меня ныла каждая клеточка. Психолог сказал, что стресс от измены пройдет в лучшем случае через два года. Мне еще нужно было прожить эти два чертовых года, и я не хотела бередить ноющую рану, находясь рядом с предателем. Я не желала жить с ним в одном доме и даже в одном с ним городе.
Звонили, пытаясь поговорить со мной, общие друзья.
– Ты что? Какой развод? У вас отличная пара!
– Не надо придуриваться, что вы не знали, что у Саши есть любовница. Скатертью им дорога в светлое будущее, – и давила на отбой.
Они перезванивали, убеждая, что больше нет никакой любовницы. Связь с ней была как вспышка, как безумие, которое иногда случается с мужчинами. Страсть и ничего более. Любовница уехала в другую страну и больше никогда не вернется. Она прислала фотографии на память, а он запечатал их в конверт, ставя на этой истории точку.
«Друзья» скопом отправились в черный список.
«Я не маленькая девочка, справлюсь».
И справилась. Ушла, как и пришла в его дом, с двумя чемоданами. Правда, на этот раз они были брендовыми. В моем старом мире все, можно сказать, было брендовым. Приятели мужа и их великолепные жены. И не менее великолепные любовницы. По статусу, видно, положено, чтобы у успешного мужчины помимо красавицы-жены была длинноногая тайная подруга.
Я довольно быстро сменила место жительства и паспорт, перестав быть Парамоновой. Чиновникам пришлось объяснить, почему я не возвращаю себе девичью фамилию, звучащую как конец всему – Могилова. Я предпочла взять фамилию матери. На новое место работы в небольшом подмосковном городе я устроилась как Мария Шишкина.
Словно змея, выползающая из старой шкуры, я полностью обнулила прежнюю жизнь. Никаких дорогих телефонов и шмоток. Симка с пустым списком контактов, где значился лишь номер мамы. Я растворилась в небытии, не желая поддерживать старые связи. Здесь я никто, и шлейф обманутой жены не потянется следом, вызывая ухмылку или сочувствующую улыбку знакомых. Слишком общительным был мой бывший, слишком многие дружили с ним и были вхожи в наш дом. И я оказалась последней, кто узнал, что любимый Саша завел любовницу. Мне бы прочесть сигнал, который подавала «гадалка», заметить, что «друзья» за спиной перешептывались, отводили глаза, фальшиво строили доброжелательные лица, а я, глупая, расцветала улыбкой всякий раз, стоило встретиться взглядом с мужем.
«Прощелкал ты свою любовь, Щелкунчик» – это было последнее мое сообщение ему, прежде чем я выкинула старую симку.
***
Я тряхнула головой, отгоняя мысли, которые крутились, как заезженная пластинка. Стоило вспомнить об Александре, как два противоречивых чувства просыпались в моем сердце: глубокая обида и болезненная любовь. Нет, не забыла. Старалась, но не получалось. За три года совместной жизни он врос в меня корнями. Иногда даже корила себя, что не осталась, не дала еще один шанс. Но что теперь горевать? Что сделала, то сделала.
– Ой, Маша! Хорошо, что мы с тобой встретились!
В мою руку вцепилась Милочка Козлова, наш офис-менеджер двадцати одного году от роду. На самом деле ее зовут Викторией, но секретарь гендиректора Матильда Аристарховна (или просто Мати) – весьма своеобразная дама шестидесяти лет, обращалась к Вике только как «милочка», поэтому к девочке прикрепилось новое имя. Многие из новеньких даже не знали, что ее зовут иначе.