Шатурская обитель - стр. 2
– Вот так, – добавил я. – Сгинул архитектор, как дом построили, и все тайны вместе с ним сгинули… А может Леонард Корнеевич побеспокоился, чтобы архитектора сжить со света. Я слышал, грехов на нем.
– Так. Еще что… Так, еще… Вот! Дом известен тем, что после смерти Гомоса в 1899 году дом постоянно переходил из рук в руки, а потом стоял заброшенным. У Гомоса наследников не оказалось. В 1901 году здесь было наводнение. Часть кладбища размыло водой реки. Вода подмыла основания берега, где начинались могилы. Гомос был похоронен на краю кладбища. Но гроб его оставался в могиле. Когда вскрыли – гроб был пуст.
А вот из записей какого-то дотошного краеведа.
Известно, что из всех хозяев Гомос прославился безудержным развратом. Устраивал шабаши, на которые со всей округи свозили крестьянских девок. Бывали случаи, что воровали и девиц из помещичьих усадеб.
Вся округа была в страхе. Пленниц запугивали, держали взаперти, наряжали, выводили на купания в пруду и всякие увеселения с гостями, а потом лишали девственности, удовлетворяя свои изощренные фантазии. Провинциальные развратники в долгу не оставались, вовлекали новых знакомых, щедро платили за представления.
Гомоса постигла кара. Как-то собрались мужики, и устроили ему «потеху». Пруд завалили спиленными деревьями. Поперек дороги к имению выкопали ров шириной в три аршина. И пошли его «выкуривать». Вокруг постройки все пожгли, он на своем скакуне доскакал до рва, бросил коня, и драпать в лес – изловили его, на пне отрубили руки и отпустили обратно в лес, там он и сгинул. Такой способ казни был связан с тем, что этими руками он касался чужих жен.
А когда труп нашли – схоронили на краю кладбища.
Один извозчик рассказывал. Гомос любил собирать весьма экзотичных гостей, а проще говоря, извращенцев со всей округи, те наряжались и ехали на оргии с бубенцами как на бал. Салюты, фейерверки, факелы по лесу, – не раз люди шли пожар тушить, чтобы огонь до деревни не дошел. Особливо любил женщин раздевать, нагишом отпускать и устраивать за ними по лесу шествие и погоню. Беглянок возвращали и наказывали.
Гости, кроме удовольствия участия в оргиях, охоты на людей, получали подарки, в том числе статуэтки на память. Статуэтки были похабные. Воротясь домой, многие боялись такое показать домашним, никто не знал, чем там их отец или муж занимался у Гомоса в гостях. Потому по сей день статуэтки находят в огородах, в лесу.
Устроил Гомос Обитель разврата. Немало невинных душ загубил. С тех пор в здешних краях установилась традиция – на День Ивана Купала венки по деревьям развешивать, в них заговоренные тряпочки, колечки, повязки, узелочки, – так поминают люди своих загубленных предков.
– …Ты замужем? – спрашиваю ее.
– А это тут при чем?
– Ну, Гомос Гомосом, а мы то с тобой толком не познакомились.
– Мы же общались в «Телеге», – сказала она, опять применив свой теплый шепчущий голос.
– Видимся-то в первый раз.
Тут пожилая грузная женщина, что придавила Василису в левое плечо, посмотрела на нее с подозрением. Василиса не осталась в долгу и отмерила женщину взглядом, который означал «Чего тебе надобно?»
– Интересный факт, – продолжала Василиса. – Считается, что дом был построен в 1870 году, в честь знаменитой мистификации Лео Велиара, для тайных встреч последователей тайных религий.