Шата - стр. 6
Единственное, что я точно поняла, это отличие. Я отличаюсь от обычных людей: вижу в темноте и быстро восстанавливаюсь. Еще я не испытываю страха. Кажется, у меня просто нет этого чувства в теле. Но и это не все. Каждая моя мышца и каждая кость пропитаны незнакомой энергией. Я чувствую силу, которой, уж насколько я понимаю, не должно быть в теле раненого, тем более в таком избытке.
Думаю, река меня понимает – ее течение похоже на волну энергии, искрящуюся по моим венам.
Я точно знаю, что могу бежать долгое время без передышки. Могу быстро залезть на высокое дерево, ни разу не оцарапавшись. Могу с земли запрыгнуть на крышу этого, пусть и невысокого, дома и приземлиться на ноги… и при этом хозяева меня не услышат. Еще я могу убить Ясналию и Вейжа без всякого оружия. Обоих сразу. Тихо и бесшумно. Так, что они и не заметят.
В прошлой жизни я не топила печи и не варила похлебки, это точно. Я делала нечто иное.
Шерстяное одеяло я откинула на плечи. Вот еще одно диво: чем быстрее заживали мои раны – а это происходило на глазах,– тем меньше я чувствовала холод. Одеяло взял с собой Вейж, а не я. Без него, само собой, было хуже, но я спокойно могла находиться снаружи в льняных брюках и рубашке. Нет, если захоронить меня во льду, то, думаю, я все же умру, но на это понадобится очень много времени. Зима была мне другом, а не врагом.
Да… Я взглянула на густые облака, плывущие по небосклону… Меня тяжело убить. Это я тоже откуда-то знала. Стало даже любопытно: если бы не Вейж, умерла бы я или нет. А очнувшись посреди снежного леса, что бы сделала первым делом?
Я посмотрела на дом, из которого вышел хозяин с тарелкой и куском хлеба.
Нужно попросить Вейжа сходить туда – в место, где он нашел меня. Я должна все осмотреть. Если там произошло сражение, то следы точно остались. Хоть что-то должно было остаться, и мне нужно это увидеть.
Мужчина согласился отвести меня, но только после того, как я съем грибной суп и надену накидку Ясналии, которая, на удивление, согласилась одолжить ее. Единственное, о чем попросила женщина, это натянуть капюшон по самый нос. Когда мы уже были в пути, Вейж объяснил, что недалеко было поселение, и некоторые жители иногда наведывались к ним по разным нуждам. Значит, Ясналия боялась, что кто-то знакомый мог распознать что-то на моем лице, маячащим рядом с ее супругом.
А я все еще не знала, как выгляжу. Течение в реке было слишком бурным, чтоб вода могла отразить лицо. И такой роскоши, как зеркало, в доме не было. Поэтому, помимо длинных каштановых волос, я больше ничего не могла добавить о себе.
Шли мы недолго. Вейж сказал, что возвращался из деревни, когда увидел меня в сумеречном лесу. Сначала подумал, что это ловушка – мол много разбойников водится в этих лесах, – но потом он увидел кровь. Она пропитала снег вокруг меня, и мужчина не смог пройти мимо. И больше никого и ничего не было, сказал Вейж. Даже коня или следов, принадлежащих всадникам. Да, говорил он, весь вечер шел снег, но все же… я будто прилетела и опустилась посреди поляны, никак не потревожив гладкое снежное покрывало.
А дальше я немного помнила. Вейж привел меня в чувства, вытащил стрелу из плеча и поволок к себе. Помню, что он приговаривал, что все будет хорошо.
Я искоса глянула на моего спасителя, который рассекал по лесу широким грузным шагом. Я бы сказала ему, что не стоит быть таким добрым, но он не послушает. Любой другой прошел бы мимо. Я бы прошла мимо. Хотя нет, я бы добила раненного. Из чистого милосердия и доброты.