Шапошников - стр. 3
М. И. Казаков, начальник штаба Среднеазиатского военного округа в период с 1938 года по март 1941 года, а в 1941 и 1942 гг. – начальник штаба Брянского и Воронежского фронтов, писал: «Б. М. Шапошников был высокообразованный военный человек, крупный специалист в области оперативного искусства и тактики. В учебный процесс в академии он внес много нового, очень нужного для будущей работы ее питомцев. Со слушателями выпускного курса у него сразу же установились самые теплые связи. Борис Михайлович интересовался нашими дипломными работами, посещал занятия в группах, внимательно беседовал с каждым, исподволь «прощупывая» наши знания. Немало заботы проявлялось им и о планомерном пополнении академии новыми преподавателями из войск. Он лично занимался подбором адъюнктов. Борис Михайлович имел добрый характер, был доступен для всех. И каждый, кто близко знал его, навсегда сохранят самые теплые воспоминания об этом интересном, знающем и душевном человеке… Борис Михайлович не раз удивлял меня своей феноменальной памятью. Беседуя в течение дня с десятком людей, выслушивая самые разнообразные вопросы или просьбы, он никогда не пользовался блокнотом, однако ничего не забывал. Даже через несколько месяцев он мог при случае напомнить слушателю, о чем когда-то вел с ним разговор…»
А. В. Хрулев, начальник Управления снабжения, главный интендант РККА в период с 1939 по 1945 год, отмечал: «Я знаю Бориса Михайловича с 1923 года. Работал вместе с ним в Московском военном округе, когда он был командующим войсками округа. Был тесно связан с ним в 1928 году, когда он работал в должности начальника Штаба РККА, соприкасался вплотную с его работой в академии и в последующие годы, когда он командовал войсками Ленинградского и Приволжского военных округов и вновь был начальником Генерального штаба и заместителем наркома обороны. Борис Михайлович бесспорно был высокообразованным военным работником, знал великолепно историю военного искусства. Он обладал самыми лучшими человеческими качествами, всегда отличался в своей деятельности педагогичностью и методичностью, был исключительно тактичным при заслушивании докладов подчиненных. Этим и многим другим он выделялся среди наших работников. Сильной стороной Бориса Михайловича являлось умение организовать подготовку высших начальников и высших штабов. Военные игры он всегда проводил на сложном оперативном фоне, основу которого составлял, как правило, какой-либо исторический факт. При разборе игры он до мельчайших подробностей разбирал ошибки сторон и в заключение указывал, как следовало бы проводить эту операцию в современных условиях с современными техническими средствами. Военные игры, которые организовывал Борис Михайлович Шапошников, были исключительно поучительными…»
Оставил свои воспоминания о Шапошникове и генерал И. В. Болдин, который до войны был командующим войсками Калининского, Одесского военных округов, затем – первый заместитель командующего Западным особым военным округом, а в период Московской битвы – командующим 19-й армией Западного фронта. Он писал: «За долгие годы службы в армии нам с Шапошниковым часто приходилось встречаться, и каждая встреча радовала меня. В этом замечательном человеке, всегда внутренне и внешне подтянутом, организованном, гармонично сочетались душевная красота и огромная эрудиция, высокая культура и блестящее знание военного дела. Он был высокообразованным представителем военного командования и обладал большим личным обаянием. С первой же встречи маршал Шапошников располагал к себе. Ни занимаемый пост, ни перегруженность работой не мешали ему быть всегда одинаково ровным, общительным. Его никогда не покидало чудесное качество – умение для каждого найти доброе слово. Вот и теперь, в этот поздний час, беседуя со мной, Борис Михайлович интересовался самочувствием, расспрашивал о семье, вспоминал события далеких двадцатых годов и наши первые встречи. Несмотря на то, что в ночное время московское небо было особенно тревожным, маршал сохранял полное спокойствие. Больше того, он сумел создать атмосферу уюта, наполнить беседу теплом…»