Шанс. Верный выбор - стр. 58

Я аккуратно, стараясь не шуметь, открыла дверь и вышла из комнаты. Да, интересно, а как мне его искать? Сделала еще пару шагов по темному коридору, выпрямила руки. Ткань сползла с моих плеч на пол. Я прикрыла глаза и опустила щиты.

— Ну-ка, ручки мои призрачные, поищем знакомых, — прошептала я, обращаясь сама к себе.

Начала аккуратно изучать окружающие чувства, окунаясь и перебирая потоки, словно струны арфы. Мне кажется, я даже начала слышать какую-то мелодию, тихую, нежную. И уже поймала знакомую ноту, да-да, а вот и маг, когда, охнув от неожиданности, взлетела в воздух! Рык подлетевшего со спины и злого как сто чертей напарника огласил ночной коридор.

Я забилась в его руках, пытаясь вырваться, пьяная и обиженная. Но так как «закрыться» я не успела, меня практически припечатало к груди напарника волной его чувств и эмоций. Открывала и закрывала рот, пытаясь пустить в легкие хоть глоток воздуха. Мужчина резко развернул меня к себе лицом, удерживая одной рукой и прижимая к себе чуть ниже лопаток, второй откинув волосы с моего лица. Я висела, придавленная к его ледяному телу, осознавая, что он, похоже, принимал холодный душ. «Вот любит он холодную воду», — почему-то пронеслось у меня в голове за секунду до того, как я наконец смогла глубоко и судорожно вздохнуть.

— Ты что творишь, глупая? — прорычал мне рассерженный темный, а сейчас он был именно темным. — Я же сказал, жди!

— Я… я… я домой пошла… — Дышать было трудно, говорить сложно, так как сквозь тонкую ткань халата начала ощущать, как кожа Марка стала нагреваться… не говоря уже о том, какой обжигающий водоворот эмоций окружил нас. Мне казалось, даже воздух, попадающий в мои легкие, стал горячим. Я не могла разобрать, выделить каждую эмоцию, отделить одну от другой. У Эллора это было сделать просто, у Сиора тоже, но Марк! Я никак не могла из этого урагана вычленить что-то одно! Все казалось горячим, быстрым, неуловимым.

— Мила… — шепот напарника был тихим и каким-то укоризненным. — Ну что ты творишь?

— Марк, — я все же решилась спросить. — Я тебе совсем не нравлюсь, да? Я страшная? Это потому что я урод? — На меня неожиданно напала нервная говорливость. — Я же урод, ты знаешь? У меня даже волосы ненастоящие, а еще у меня они темные, как брови. А еще я калека. Урод. Знаешь, я же не ходила полжизни и ноги у меня были такие жуткие, худые, а бабушка всегда говорила, что я найду своего мужчину несмотря ни на что, и ему будет плевать на всю эту ерунду. А тебе? Я не могу понять тебя, не вижу, не могу разобрать…

Его взгляд был тяжелым, очень тяжелым. Я и не понимала его, так же, как и его эмоции. Из-за непривычной формы и цвета глаз? Или из-за того, что губы снова вытянулись в одну сплошную линию? Такие знакомые и родные эмоции на незнакомом лице.

Я вдруг поняла, насколько сейчас глупо себя веду и невпопад говорю всякую чушь. Почему-то представила, как мы выглядим со стороны. Посреди темного коридора в свете луны, пробивающей насквозь своими лучами черноту комнаты напарника и робко выглядывающей в черный коридор через открытую настежь дверь. Он, высокий, смуглый, с искрящейся кожей и мокрыми, длинными, ниже плеч, темными, почти черными волосами, и я, бледная, прижатая к нему одной рукой. Эдвард, блин, Каллен и я. Нервно хихикнула.