Шанс на любовь для генерала, или Сиротка для врага - стр. 5

Котя закончил умывание и вновь завалился спать. Только длинные усы подёргивались в лучах утреннего солнца. Я посмотрела в большое окно моей лаборатории. За ним уже полностью посветлело, и только редкие тучи немного омрачали грядущий день. Утро набирало обороты, с улицы доносились голоса спешащих на работу и по другим делам ранних пташек.

– Пора и мне собираться в лавку, – посмотрев на часы, висящие на дальней стене, заметила я. – Котя, вставай.

Кот открыл один глаз и лениво зазевал. Затем открылся второй, и пушистый поднялся с лежанки. Медленной тягучей походкой домашний питомец направился ко мне. Я же сгребла в сумку вчерашнюю заготовку, что приготовила и разлила по флаконам, и открыла дверь котейке. Пушистик первым делом направился на кухню допивать своё молоко, а я приводить себя в порядок и переодеваться.

– Так-с, что мне сегодня надеть? – перебирая пальцами вешалки, задала вопрос самой себе. Погода располагала к более тёплым вещам, например, рабочему платью из тонкой шерсти с воротом, но так хотелось облачиться во что-то красивое, более утончённое. Руки сами так и тянулись к новому платью, недавно купленному в «Серебро» – самой элитной лавке с одеждой, которая доносит до нашего небольшого городка моду из столицы. Не совсем разумно, конечно, закупаться одеждой именно у них, но… Мне так хотелось выглядеть нормально и пользоваться качественными вещами, а не теми, что продавали в остальных лавках. Поэтому я так много и работала, часто даже ночами, жертвуя сном и отдыхом, чтобы хватало на содержание моего домика в презентабельном виде, на уход за садом, красивую одежду достойного качества, нормальную еду для нас с котейкой, новые артефакты и ингредиенты для работы в лавке, пожертвования приюту животных и пополнение «копилочки». Последняя, в свою очередь, представляла собой скрытый в стене под окном схрон с небольшим деревянным ящиком, разрисованным ведьмовскими символами. В нём-то я и копила свои золотые для расширения лавки и поездки в столицу на отдых. Также совсем понемногу откладывала на приобретение небольшого домика у тёплого моря, но на это мне ещё довольно долго копить. А так хотелось бы иметь малюсенький уголочек в солнечном краю, где плещутся нежно-голубые волны и разливают ягодные напитки. Нам с котейкой бы понравилось. Этот домик можно сдавать отдыхающим и самим приезжать хотя бы на несколько неделек в году.

Тёплым, согревающим душу воспоминанием мне служила наша семейная поездка к морю. Точнее, одна из многих, но она была особенной. Ведь тогда мы в последний раз были все вместе. Мама гуляла по пляжу в небесно-голубом платье, что развевалось от каждого дуновения ветерка. Её светлые волосы были собраны в длинную косу, но несколько локонов давно уже выбились и обрамляли красивое лицо. Она держала в руках бокал с соком местных ягод, а папа со счастливой улыбкой нёс кувшин этого сока, чтобы долить маме в почти опустевший бокал. Он был рад этой поездке, ведь мы пропустили прошлое лето из-за его службы и давно уже не могли провести время всей семьёй. Последние несколько лет у папы с моим старшим братом было напряжённо на работе. Они сильно не рассказывали, но все знали, что в тёмных землях происходит что-то плохое.

Я как-то проснулась ночью и пошла на кухню, чтобы попить воды, но приглушённые голоса, доносящиеся из зала, привлекли моё внимание. Тогда я и услышала разговор папы и мамы, который не давал мне спокойно спать ещё очень долго. Отец рассказывал о новом открывшемся портале в болотных землях, из которого ползут разные отвратительные твари. Некоторых из них наши войска даже не видели, и в первом бою погибло много воинов из отряда. Лишь благодаря некромантам удалось сдержать монстров, чтобы они не расползлись дальше болот, а затем уже уничтожить, когда подоспело подкрепление. Однако портал не закрылся, и с завидной регулярностью оттуда кто-то вылазил. Они были больше и быстрее обычных тварей, поэтому, чтобы справиться с ними, требовалось гораздо больше усилий. Я тогда очень этого испугалась и каждый раз, провожая папу и старшего брата на службу, чуть ли не плакала, а ночами подолгу не могла уснуть, переживая за родных.