Шаман-гора - стр. 4

На асфальте в пыли лежала цыганка.

***

Марианна как-то бестолково засуетилась, пытаясь определить, насколько серьезные травмы получила несчастная женщина. Ну и пусть цыганка, уже немолодая и одетая не так, как одеваются солистки цыганских ансамблей – в шифон и атлас, но она же человек…

Метя грязь полами светлого плаща, Мари попыталась нащупать пульс на тонком смуглом запястье. Где он, это пульс?!!

Придется вызывать скорую. Она достала мобильный телефон и уже набрала номер, когда цыганка внезапно открыла глаза и застонала.

– Сейчас я вызову врачей, – крикнула ей Мари, но пострадавшая замотала головой:

– Не надо, не надо врачей.

– Почему не надо? – удивилась Марианна.

– Смешная ты, – тихо произнесла женщина. – Я же цыганка, у меня полиса нет. Да и не сломала я ничего, сейчас встану да и пойду.

– Как пойдете? – от удивления Мари едва не выронила из рук трубку.

– А так, как шла. Ничего…

Она с трудом, опираясь на бордюр, начала подниматься на ноги. Марианна кинулась ей на помощь, и через минуту женщина уже стояла, правда, нетвердо, покачиваясь, но стояла. Но как она пойдет после такого падения и далеко ли уйдет?

И неожиданно для самой себя Марианна вдруг предложила:

– Давайте, поедем ко мне – придете в себя, отдохнете…

Цыганка, не спеша, сняла с головы фиолетовый платок с нитями люрекса, дешевый и какой-то удивительно жалкий, встряхнула его и снова повязала, прикрывая темные вьющиеся волосы, в которых, как люрекс в ткани платка, блестели нити седых волос. А потом кивнула:

– Поедем. И не бойся, воровать у тебя я не стану.

– Я и не боюсь, – досадливо поморщилась Мари. Её неприятно поразило то, что за все это время ни один человек так к ним и не подошел, не спросил, что случилось. И ни одна из проезжавших мимо машин не остановилась.

Когда женщина уселась на заднее сидение, Марианна поймала себя на том, что настороженно втягивает ноздрями воздух. У неё была повышенная чувствительность к запахам, и сейчас, презирая себя, она все же принюхивалась. Но появившийся в салоне почти незаметный запах был вполне терпим – от цыганки пахло незнакомыми сладковатыми духами. «Корица и миндаль», – машинально отметила Мари. И усмехнулась.

Когда она ввела неожиданную гостью в дом, никто не посмел и пикнуть. Вышколенная прислуга без звука приняла и грязный плащ, и растоптанные чувяки, которые цыганка, несмотря на возражение хозяйки, сняла и поставила в углу холла. Дальше она пошла босиком. И глядя, как смуглые ноги переступают по белому ковру гостиной, Мари ощутила какое-то щемящее любопытство – словно в её дом вошла инопланетянка, существо с другой планеты.

Лида накрыла стол к чаю и исчезла.

– Садитесь, – неловко пригасила Мари женщину. – Вам покрепче заварки?

Цыганка кивнула. Несмотря на приглашение, она продолжала медленно передвигаться вдоль стены, разглядывая висящие на ней картины и не произнося ни слова. Но Мари была готова поклясться, что она все время искоса поглядывает в её сторону.

Когда чай был разлит, женщина, так же продолжая хранить молчание, села к столу и теперь уже в открытую уставилась на хозяйку дома. От пронзительного взгляда черных глаз Марианне стало не по себе. А ведь она даже имя её спросить не удосужилась…

– Обычно я добрым людям гадаю, – медленно произнесла цыганка, так и не прикоснувшись к чашке. – Но тебе не буду.