Шальная магия. Здесь - стр. 24

– А повернитесь, мадмуазель… А теперь присядьте… А спинку выгните. Та-ак, хорошо. — Альбина послушно двигалась, как того просила наставница. — А так сможете?

Мадам Энне улыбнулась, вытянула ногу, чуть отставила её в сторону, как это умеют делать лишь танцовщицы, прогнулась. Из юбки пышной, но состоящей будто из узких полос ткани, показалась узкая ступня в туфельке на каблучке. И нога эта была... в брюках? В лосинах?

Рассматривать времени не было, Альбине пришлось показывать прогиб, но у неё не получилось, и она распрямилась со смехом:

— Не могу. Так что, не возьмете?

Она не хотела, но мысленно готова была услышать, что в ученики мадам Энне годятся только талантливые или хотя бы гибкие. Матушка замерла, прижав к груди руки, — она не знала, чего хотеть: чтобы мадам учительница отказала или чтобы согласилась, — и моргала в нерешительности.

— Ну вот ещё! Возьму, — ответила мадам Энне. — Я же не в танцовщицы вас выводить буду, а всего лишь на первый бал.

Она выпрямилась и расправила плечи, Альбина невольно повторила это движение. Мадам одобрительно улыбнулась, и было в этой улыбке и мягкость, и тепло. И доброта. Да доброта, которой, например, не то что не хватало, а вовсе не было во взгляде мадам Люси.

Альбина заметила матушкино лицо — встревоженное и растерянное. И кивнула ей. И почувствовала, что и её обычная широкая улыбка становится и мягкой, и теплой, и доброй.

Мадам Энне взяла задаток за первое занятие и велела приходить на следующий день вечером. Правда, жила она далековато от пансиона, где обитали мать и дочь, но и плата была не очень высокой, что расположило и смягчило сердце Фёклы Фроловны.

— А нужны ли специальные туфли? – спросила вдова, не в состоянии расстаться с этой мыслью.

А Альбина покосилась на платье мадам Энне, пытаясь понять, правда ли или ей показалось, что под ним таки есть узкие брючки, как в модной в этом сезоне амазонке.

— Нет, — покачала кудрями с проседью мадам. И улыбнулась, отчего увядающая кожа на её лице собралась морщинками. – Танцевать надо уметь в любой обуви или вовсе в деревянных колодках, тогда и на балу будет легко. Но стоит всё же ваши бальные туфли несколько раз надеть на занятия. Просто чтобы разносить и чтобы нога привыкла.

Мать и дочь переглянулись – какие туфли, если и с платьем вопрос ещё не решен?

— Что? – нахмурилась наставница, проследив за молчаливым переглядыванием посетительниц.

Альбина открыла было рот, чтобы сказать, что туфли будут позже, как матушка снова поторопилась:

— Нам отказали в доме наставницы не только в учителе танцев, — и жалобно моргнула.

– У вас нет портнихи? – догадалась мадам Энне, чуть повернула голову и посмотрела, словно птица, одним глазом.

Было ли это удивление или ещё что-то, Альбина не успела сообразить — матушка опять поспешно кивнула. Бывшая танцовщица вытянула губы трубочкой и прищурилась, размышляя. Потом снова искоса оглядела мать и дочь и наконец решилась:

— Есть у меня одна знакомая. Шьёт лучше королевского портного. Но...

Матушка икнула, вздрогнув всем телом. Глянула на дочь. Дочь глянула на мать, и обе – на мадам Энне.

— Только она не любит незнакомцев и… — мадам Энне замялась, — она необычная.

Альбина про себя улыбнулась – все здешние знакомые у них были необычные.

…Руки Любы замерли, и она задумалась – правильно ли, что все у неё получаются такими неординарными? Так в жизни не бывает. А потом хмыкнула и пожала плечами – почему нет? Это же её личная «шальная магия» и она что хочет, то и вытворяет. Вот и пусть будут неординарные! И танцовщицы, и портнихи, и учителя верховой езды.