Шакалота. Цена свободы - стр. 18

– И что ты там делала целый год?

– Ничего особенного.

Вновь взглядом, как рентгеном сканирует:

– А почему болезнь свою скрываешь?

– А почему не могу?

– Понять пытаюсь, зачем? – хлопает по пепельнице, чтобы та прекратила крутиться и ждёт от меня ответа.

– Доучиться нормально хочу. Жалости не хочу. Нормальной быть хочу.

– В каком смысле нормальной? – фыркает. – Такой же, как и все? Это в твоём понимании «нормальная»?

– Не всем, как тебе, выделяться нравится.

Цинично улыбается:

– Выделяться тем, что мне плевать: кто и кем меня считать будет? Ладно… пусть тогда я ненормальным буду, уговорила.

– Тебе не понять, – отвожу взгляд, кусая губу.

– А ты объясни.

– Людям незачем знать о том, что их, в принципе, не интересует. Общество слишком эгоистично, чтобы делиться с ним своими проблемами, а затем изо дня в день видеть их фальшивые сочувствующие улыбки. Всё, чего я хочу, это спокойно доучиться.

– Со мной спокойно не получится, – усмехается, поразмыслив.

– Моя очередь, – заявляю, делая вид, что не расслышала. – Это ты порезал мой рюкзак?

– Я ведь тоже могу не отвечать, – склоняет голову набок и продолжает слабо улыбаться.

– Значит ты. Напугать меня хотел?

– Это уже второй вопрос. Теперь я. Насколько всё серьёзно? – кивает на мою грудь.

Не отвечаю. Сам дал право не отвечать.

– За что ты всем мстишь? – задаю следующий вопрос.

– Насколько всё серьёзно? – повторяет требовательно.

Непонимающе сужаю глаза:

– Тебе-то что?

– Ответь.

– А историю болезни почитать не хочешь?

– Против не буду.

Невесело усмехаюсь и опускаю взгляд на свои руки, которые почему-то дрожат.

– За что? – спрашиваю тихо. – За что мстишь всем? Про меня можешь больше не объяснять, это я поняла. Но за что всем остальным? Сколько их было? Птичек. За что ты Полину в игру втянул?

– Потому что мне это было выгодно.

– Выгодно? – сужаю глаза и не сдерживаю мрачного смеха. – Её изнасиловали. Это тебе выгодно было?

Молчит. В глаза мне смотрит, а пепельница вновь с противным звоном на столе кружится.

– Это Оскар с ней сделал? – голос повышается. – Просто скажи.

– А что ты сделаешь, если скажу?

– Да, или нет? Просто скажи правду.

– Спроси у сестры. Она знает правду.

– Серьёзно? – фыркаю. – Она любит этого урода! Даже если это он её изнасиловал, она…

– Если она его любит, то разве стала бы сопротивляться? – перебивает, и я замолкаю с приоткрытым ртом.

– Значит… не Оскар?.. – слабым шепотом.

Первым взгляд отводит:

– Скоро всё закончится.

– Я тебя не об этом спрашивала. Просто понять пытаюсь всё это… Тебя понять пытаюсь.

– Хочешь знать, за что? – поднимается на ноги и замирает напротив моего стула, одной рукой упираясь в его спинку, второй в столешницу. – За что я мщу им? Об этом ты спросила?

Выдерживает паузу, видимо подтверждения от меня ожидая, а у меня все слова закончились, стоило ему лишь подойти так близко.

– Хочешь пожалеть их? – спрашивает тихо. – Тех, кого Костик друзьями считал? Что, Лиза? Хочешь осудить меня? Потому что я больной на голову урод, раз порчу жизнь тем, кого Костик уважал, любил, друзьями считал?

Слабо качаю головой, сама не понимая, что ответить хочу. У меня нет ответа.

Лицо Макса перекошено от боли и злости. Вижу его так близко, чувствую, буквально сквозь себя его эмоции провожу.

– Почему молчишь? – головой качает. – Ты ведь хотела знать.