Шахматы фэйри. Гамбит - стр. 24
Интересно, это Карл, когда строил Айрон, взял за образец ту легенду, или как раз ее сочиняли, опираясь на его замысел?
И как же там, наверное, холодно, сыро, промозгло! Ага, а еще – крысы! И мыши… В том числе - летучие.
Может, еще и привидения? Кончай уже причитать, а?
Просто выдался промозглый день. Вот и лезет в голову всякое…
Опускается подъемный мост – ему сколько сотен лет? Скрипят опоры, надрываются служители. Разверзается Бездна. Здравствуй, Диана. Добро пожаловать.
Но ведь правда – отвратительнейшее местечко. А провести здесь предстоит крысы знают, сколько времени. Если знают. Отсюда даже серое поместье кузена Клемента кажется не таким уж унылым, но прошлое не возвращается – ни хорошее, ни хотя бы сносное.
И теперь ясно, с чего юные девы так стремятся поскорее поймать мужа. Или хоть удалиться от мирской жизни. Только попади в такое вот кубло… И только представь, что впереди – еще невесть сколько подобных лет. Пока наконец тебя не объявят старой девой и не отпустят восвояси. А до сего счастливого дня сколько там еще оставалось? Четыре года или пять?
В широких коридорах – холодно, как кельтландской зимой на морозе. А ночью наверняка не спасут и меха. Да и камины тут… толку-то от них? Один чахлый очаг – на громадный выстуженный зал. А ведь впереди – еще больше половины осени. И вся зима!
Ладно. Хотя бы крыша есть. И сверху не льет.
Впрочем. Диана еще не весь замок видела. Далеко.
Топает впереди мрачный, малоразговорчивый слуга. Шуршит под ногами солома – уже, кстати, весьма утоптанная. Человека здесь затопчут так же легко.
Стражи, стражи, стражи – и все в броне.
В унылом поместье Клемента Диана считала себя загнанной в угол дикой кошкой. Здесь впору превратиться в бабочку либо в моль. У второй даже больше шансов выжить. Молям отрывают крылья гораздо реже. Почему-то людям больше нравится уничтожать красоту, чем невзрачность.
Огромное зеркало, темная рама старого дерева. Проходя мимо, Диана поймала свое отражение. Бледное лицо, ледяной взгляд. Здесь, наверное, все так выглядят.
А вот и новые подруги. Молчат… как и сама Диана. Пока молчат.
Новеньких фрейлин оказалось еще пять. И ни одной знакомой. Впрочем, будет шесть – если Диана сдержит обещание, по большой дури данное Эдель. Если сочтет нужным… и сумеет. В таком месте только посмей лишний раз разинуть рот!
Кстати, посмели. Сначала одна – довольно хорошенькая, потом - все разом. Словно плотину прорвало.
Точно - бабочки. И даже платья – как раз яркие. Розовое, светло-голубое, темно-голубое, весенне-зеленое, лиловое. Сама Диана в темном бордо вдруг ощутила себя бедной родственницей.
Слушать восторженный щебет товарок по несчастью (с последним они согласятся вряд ли) то смешно, то жутко. Их интересуют наряды принцесс и постельные достоинства короля и принцев. Дафну бы сюда.
Куда вообще смотрели дуэньи сих юных дев? И сами девы что, действительно не понимают? Или понимают, но им плевать? Лишь бы покрасоваться при дворе. Пустить пыль в глаза. Рассказать потом внукам. Так до внуков еще дожить надо…
А сама-то? Готова была в любовницы к министру Быка – лишь бы вон из дома Клемента. Так тебе и надо, Диана де Марсо.
И хоть бы одна из этих девиц была кельтландкой – стало б не так тошно. Но нет – арданским принцессам положены арданские же фрейлины. Точно – заговор лепят. И только романтичной Эдель здесь и не хватает.