Шаг за грань - стр. 9
Хотя нет – придурком Богдан не был. Еще в прошлом году он отхватил бронзу в Императорских Юношеских по классу «малый реактивный», а в начале этого получил Премию Цесаревича за разработку маячной системы посадки авиатранспорта. Ну, нравилось парню выставлять себя то ли придурком, то ли просто асоциалом из старых времен. «Свобода – так на всю катушку!» – как иногда говорил Богдан.
Алька тут же начала с подъемом рассказывать о том, как позавчера они с девчонками проверяли снаряжение для вылазки к одному горному кряжу на предмет находки там артефактов Рейнджеров. Это у нее пунктик. Ну что Рейнджерам делать на такой планетке, как Одиннадцатая? Но энтузиазм заражает – Генка слушал, кивал, мычал, а когда Богдан начал за Алькиной спиной корчить утрированно-вдохновенные рожи, не выдержал:
– Кончай!
Алька обернулась, немедленно все поняла и, вспыхнув, сказала:
– Свинья! – и ускорила шаги, оторвавшись от мальчишек.
Богдан не смутился. Его вообще трудно было смутить, он сам предпочитал делать это. Как, к примеру, два месяца назад, когда он изложил на социологии свою теорию окружающего мира. По его мнению, все вокруг – большой эксперимент, поставленный Мировым Разумом, и эксперимент этот близок к завершению, о чем свидетельствует константа убывания энтропии, каковая энтропия является неотъемлемой частью процесса развития цивилизации: как она сойдет на нет – тут всем и Армагеддон. Виктор Борисович, социолог, выслушал Богдана в полном спокойствии, поставил ему за семинар «пять» и вежливо попросил более не читать на ночь Шопенгауэра, а если уже свербит – взять «Комментарии» англосакса Озрика Генти.
– Чего ты заводишь ее? – толкнул Генка Богдана под ребра.
Тот пожал плечами и вместо ответа объявил:
– А вон и транспорт.
Внутренний транспорт в Красном Порту – открытые автоматические электровозы, идущие по заданным маршрутам. Один такой стоял на углу 17-й и 18-й линий, и с него уже махали ребята и девчонки, одноклассники друзей. Алька, по-прежнему не оглядываясь на мальчишек, запрыгнула на платформу первой и подсела к своим пионеркам.
Отвечая на приветственные тычки, мальчишки пробрались на свободные места – и Богдан тут же воткнулся взглядом в установленный на носу платформы экран. Генка вытянул ноги в проход и бросил ворвавшейся на уже двинувшуюся платформу Машке:
– Проснулась?
– Мама велела тебе передать, чтобы ты не задерживался сегодня в школе, – заявила младшая сестричка, села наискосок и достала из рюкзачка каталог одежды.
Платформа набрала скорость и выскочила на транспортный ярус, по которому потоком неслись вагонетки. Полосы для городского транспорта были почти пусты. Генка устроился удобней и благожелательно осмотрелся. Ребята вокруг менялись разной ерундой вроде дисков с новыми фильмами и минералов для коллекций – этим на Одиннадцатой увлекались даже девчонки. По рукам ходили несколько номеров «Пионера», «Костра», «Вестника Русской Империи» и местной газеты «Вокруг порта».
Все, как обычно.
Платформа вылетела на верхний ярус, и Генка заметил, как сидящая справа девчонка с рюкзачком на коленях вздрогнула и привстала, безусловно выдав себя, как приезжую – даже если бы Генка не вспомнил, что не видел ее раньше.
Ну, это в самом деле было жутковато. Керамлит невидим, а несущие арки тоннеля – очень тонкие, поэтому по первому разу всем кажется, что платформа с разгону выперлась на поверхность. Слева и справа ветер срывал с верхушек барханов, отливавших червонным золотом, вихри красного песка. Чуть подальше видна была около черных скал машина ремонтников – там гектар за гектаром серебристо поблескивали солнечные батареи, питавшие все поселение энергией. В здешних местах это был самый дешевый и выгодный способ. Над скалами поднималась угловатая громада корабля – медленно, она казалась вообще неподвижной, от решеток лидаров до острых копий пламени из реверс-моторов.