Шаг в Безмолвие - стр. 23
«Тебя выдают замуж?»
– Вскоре после свадьбы Эринея отец сказал, что решил мою судьбу. – Солан подняла на нее чуть увлажнившиеся темно-синие глаза и едва выдавила улыбку. – Он не назвал имени, лишь срок: ближайшее новолуние. Поэтому я хотела попросить тебя провести обряд. Хочу узнать, что меня ждет, и понять, смогу ли я стать счастливой.
Герика задумчиво побарабанила пальцами по скамье и вновь принялась писать.
«Сегодня не получится: я совершила ошибку и вызвала порицание Богини. Мы можем поднести Ей дары, а завтра утром я попрошу Ее показать мне твою судьбу».
– Хорошо, – согласилась царевна, возвращая дощечку. – Я могу остаться в храме на день или два. Вряд ли отец хватится меня: он покинул столицу для очередных переговоров, а брат с молодой женой путешествуют по Эфрану. Вот я и решила, что это подходящий случай увидеться с тобой и помолиться Великой Тривии.
Герика покачала головой и многозначительно похлопала себя по лбу. Но Солан только рассмеялась.
– Ох уж эти ваши обеты! – проговорила она. – Я бы не смогла молчать целый год. Когда же завершится испытание, Герика? Я так соскучилась по твоему голосу.
Жрица принялась загибать пальцы: один, два, три… семь, восемь, девять. А потом поднялась со скамьи и жестом велела царевне следовать за ней.
____________
[1] Фалангеры – пехотинцы; соответственно, фалангерия – пехота, основная военная сила в данный исторический период
3. Глава 2
Ранним утром следующего дня, после ритуала Восхваления Богини, на котором обязательно присутствовали все жрицы – от Верховной до младших непосвященных, Герика и Солан уединились в опустевшем святилище. Венки из луговых цветов, принесенные ими накануне и обрамлявшие подножие статуи, все еще источали свежий, чуть терпкий аромат. Нежные лепестки не завяли, и Герика сочла это добрым знаком: Тривия благоволила им. Теперь предстояло как следует подготовиться к обряду.
Они обе опустились на колени возле алтаря. Жрица зажгла свечу, и теплый огонек разогнал сумрак, заставил его заплясать на стенах причудливыми тенями. Желтые отблески заиграли на бронзовом теле Богини, молча взиравшей на девушек с высоты своего роста. Грозная и прекрасная, в одной руке она держала факел – символ знания, в другой – меч, орудие возмездия; вместо венца голову Тривии обвивала змея – символ мудрости. Солан невольно залюбовалась ею: статуи богов-мужчин с суровыми лицами и преувеличенно мускулистыми телами редко вызывали у нее восхищение, разве что легкий трепет, а здесь она видела настоящую красоту и чувствовала силу, которой хотелось приобщиться, довериться и вознести молитвы. Близость той минуты, когда откроется ее будущее, вызывала и радостное волнение и страх, поэтому, чтобы отвлечься, пока Герика воскуривала благовония и наливала воду в священную чашу, Солан принялась без умолку болтать.
– Я долго гадала, кто это может быть, – призналась она. – У царя Шантии нет неженатых наследников. Тирренский царевич слишком молод для брака, да и выгоды этот союз не сулит никакой. Остаются два западных царства и два, лежащих на юго-востоке…
Герика прервала свое занятие, повернулась к царевне и приложила палец к губам.
– Царевич из Лодоса ужасно некрасивый. – Солан перешла на шепот. – Низкорослый, с круглым лицом, короткой шеей и большим животом. Когда он садится верхом, под ним прогибается лошадь. Боюсь даже представить, что будет со мной, если такой навалится сверху.