Сговор остолопов - стр. 9

– Закрой пасть.

– Ладна, – бодро отозвался Джоунз и испустил грозовую тучу дыма.

– Я вообще ничего не имел в виду, – объяснял мистер Робишо сержанту. – Я просто переволновался. Я увлекся. Этот полицейский хотел арессовать несчастного мальчонку, пока тот возле «Хоумза» маму ждал.

– Что? – Сержант развернулся к тщедушному блюстителю закона. – Ты что хотел сделать?

– Да никакой он не мальчонка, – ответил Манкузо. – Здоровенный жирный мужик, к тому же одет потешно. Выглядел подозрительной личностью. Я пытался осуществить обычную проверку документов, а он начал оказывать сопротивление. Сказать по правде, он был похож на взрослого извращенца.

– На извращенца, значит, а? – алчно переспросил сержант.

– Да, – воспрянул духом Манкузо. – На большого взрослого извращенца.

– Насколько большого?

– На самого большого в моей жизни, – сказал Манкузо, разводя руками так, будто хвастался уловом. Глаза сержанта засияли. – Я заподозрил неладное, когда заметил на нем зеленую охотничью шапочку.

Джоунз прислушивался откуда-то из глубины своего облака – внимательно и отрешенно.

– Ну, и что произошло дальше, Манкузо? Как случилось, что он сейчас не стоит здесь, передо мной?

– Он убежал. Из магазина вышла эта женщина и все запутала, и они убежали за угол, прямо в Квартал.

– О-о, так это типчики из Квартала, – внезапно обрадовался сержант.

– Нет, сэр, – встрял старик. – Она на самом деле его мамочка. Славная симпатичная дама. Я их в городе и раньше видел. Этот полицейский ее напугал.

– Нет, ты послушай только, Манкузо! – завопил вдруг сержант. – Ты один во всех наших органах способен арестовать сынка у мамочки. Да еще и дедулю сюда приволок. Сейчас же позвони его домашним, пусть приедут и заберут его отсюда.

– Прошу вас, – взмолился мистер Робишо. – Не делайте этого. Дочка у меня с детишками возится. Меня за всю жизнь ни разу не арессовывали. Она за мной приехать не сможет. А что подумают мои внучки? Они у святых сестер учатся.

– Позвони его дочери, Манкузо. Будет знать, как нас комунясами обзывать!

– Пожалуйста! – возопил мистер Робишо, весь в слезах. – Мои внучки меня уважают.

– Господи ты боже мой! – вздохнул сержант. – Сначала он мальчика с мамой задерживает, потом чьего-то дедулю притаскивает. Пошел отсюда к чертовой матери, Манкузо, и деда с собой забирай. Хочешь подозрительных субъектов привлекать? Ты у нас попривлекаешь.

– Есть, сэр, – слабо отозвался Манкузо, уводя рыдающего старика.

– Ууу-иии! – из уединенности дымного облака раздался голос Джоунза.

Сумерки оседали вокруг бара «Ночь утех». Бурбонова улица за окном расцвела освещением. Перемигивались неоновые вывески, отражаясь в мостовых, смоченных опадавшей уже некоторое время легкой моросью. Таксомоторы, привозившие первых вечерних клиентов – туристов со Среднего Запада и участников конвенций, – слегка пошлепывали шинами в холодных сумерках.

Теперь в «Ночи утех» сидело еще несколько клиентов: мужчина, водивший пальцем по формуляру скачек, унылая блондинка, похоже, как-то связанная с этим баром, и элегантно одетый молодой человек, куривший один за другим «Сэлемы» и глотавший замороженные дайкири.

– Игнациус, может, пойдем уже, а? – спросила миссис Райлли и рыгнула.

– Чего-о? – проревел Игнациус. – Мы должны пребывать здесь, дабы свидетельствовать разложенью. Оно уже начинает сюда проникать.