Сглаз порче – не помеха - стр. 11
Та пожала плечами. Сомнения у подруг вызывало то, что шкатулка была заперта. Конечно, ничего бы не стоило взять и сломать замок, но… Но одно дело – взломать собственность живого человека, а совсем другое – посягнуть на имущество человека уже мертвого.
– Думаю, что мертвец нас простит, – сказала Мариша. – В конце концов он тоже был когда-то живым. И должен понимать, что такое любопытство.
И она помчалась на кухню за чем-нибудь, чем можно было бы подцепить крышку. С кухни Мариша приволокла целый ворох металлических приспособлений, начиная от огромного мясницкого ножа и кончая напильником. Для начала она покрутила шкатулку в руках и осторожно потрясла ее.
– Там что-то шуршит, – поделилась она наблюдением с Аней.
– А что шуршит? – спросила та.
– Откуда я знаю? – удивилась Мариша. – Сейчас откроем и узнаем.
– Постой! – остановила ее Аня. – Я имела в виду, ни что шуршит, а как конкретно шуршит? Вдруг там змея или тарантул? Или еще какая-нибудь ядовитая гадина, которая и шуршит?
– Вряд ли, – усомнилась Мариша. – Кому понадобится закапывать живую змею на кладбище?
– Как знать, – многозначительно пробормотала Аня. – Мы ведь хотели закопать пасхальное яйцо.
Мариша задумалась. В словах подруги был свой резон.
– Ни одно живое существо не выдержит заточения в этом ящике, – наконец сказала Мариша. – Оно бы там задохнулось. И вообще шуршит как-то по-неживому.
На всякий случай подруги еще немного прислушались. Но когда шкатулка стояла ровно, в ней было все тихо. А шуршать начинало, только если шкатулку ворочали.
– Ладно, открывай! – сказала Аня.
Мариша попыталась засунуть в едва заметную щель напильник, но он не влез. Пришлось засунуть туда нож. И то поместился только самый тонкий из ножей. Поместиться-то он поместился, но лезвие ножа гнулось, а замок не поддавался.
– Помоги мне! – пропыхтела Мариша. – Я держу нож, а ты засовывай в щель потихоньку следующий, уже потолще.
Аня так и сделала. Постепенно щель увеличивалась. И наконец увеличилась настолько, что в нее можно было запихнуть напильник, что подруги и сделали.
Крак! – сказал замок и сломался.
– Готово! – удовлетворенно заявила Мариша.
Подруги с живостью откинули крышку и не без опаски уставились в недра шкатулки.
– Какие-то бумаги, – разочарованно сказала Аня. – Они и шуршали.
– А ты что ждала? – спросила у нее Мариша, стараясь не подавать виду, что и сама разочарована. – Пачки долларов?
– Ну хотя бы какие-то документы, – сказала Аня.
– Может быть, это и есть документы, – ответила ей Мариша, которая к этому времени уже успела извлечь бумаги из шкатулки. – Только нам с тобой их не понять.
– Почему? – удивилась Аня.
– А ты сама посмотри, – протянула ей стопку бумаг Мариша.
Аня взяла листы бумаги и внимательно их рассмотрела. Все они были исписаны иероглифами, похожими на те, которые покрывали стенки шкатулки, с той лишь разницей, что тут иероглифы были написаны от руки на старой, пожелтевшей от времени бумаге.
– М-да, – вздохнула Аня. – Ничего не понять. А ты что думаешь?
– Думаю, кто бы мог нам помочь перевести эти бумаги, – сказала Мариша.
– А ты случайно не помнишь, Танька из Индии куда с мужем переехала? – спросила в ответ Аня.
– В Японию, а что? – удивилась Мариша.
Танька была их бывшей одноклассницей. Имела кучу детишек и последнее время жила в Индии. А потом ее мужа за какие-то выдающиеся заслуги послали на стажировку в Японию. Или японская сторона сама проявила к нему интерес. Но в общем, Танька очутилась в Токио.