Северный ветер. Том 1 - стр. 44
Но недостаточно.
А потому стояла перед пологом, сжимая кулаки и собираясь с духом. Но, кажется, так и не решилась бы выйти, если бы не зашедший за мной Акха Джахар.
Он тронул полог снаружи и позвал:
– Ah mõrí?
Я нервно дернулась.
– Да, входи.
Мьаривтас заглянул в шатер. Его взгляд стал настороженным, когда он оценил выражение моего лица.
– Ah am vasahtü im zült?
Я выдавила улыбку.
– Даа́.
Акха Джахар улыбнулся в ответ и посмотрел на мою косу. Его улыбка испарилась. Во взгляде мелькнул испуг, а лицо побледнело. Я отметила это даже в полумраке шатра и озадаченно спросила:
– Ах ам васахтю́ им зюльт, мьаривта́с?
Он хрипло выдохнул, продолжая рассматривать мою прическу. Потом, совладав с эмоциями, мотнул головой и осторожно протянул руку к косе.
– Mar mõrí, ah dürfaráh?
Я нерешительно кивнула, пытаясь понять на что он спрашивает разрешения.
Акха Джахар медленно, словно боясь причинить мне боль, стянул с хвостика косы резинку и расплел мои волосы, пропуская пряди через пальцы. И лишь когда каштановые волны укрыли мои плечи, его лицо расслабилось, а на губы вернулась тень улыбки.
– Ah kasráh?50
Я взялась за его протянутую руку и вышла из шатра следом за мужчиной.
Ладно, потом выясню, что это было. Есть в моей новой жизни и более насущные вопросы.
На поляне горел огромный костер. Я проследила взглядом за пляшущими над ним искрами и восхищенно ахнула – по ночному небу, впервые за две недели избавившемуся от завесы из туч, рассыпался миллион звезд! Я никогда не видела столько! В городе это невозможно из-за светового загрязнения, а выбираться с компанией на природу за всю жизнь мне удавалось раза четыре. И не в том состоянии я себя обнаруживала к темноте, чтобы звездами любоваться.
– Как красиво…
Акха Джахар проследил за моим взглядом и согласно кивнул.
– Sarí büdór.
Бюдо́р. Это наверняка значит красиво. Ничего другого, глядя на усыпанное мелодично мерцавшими звездами небо, сказать было просто невозможно!
Я вдруг вспомнила – то же самое про меня сказал Аик после лечения Маритаса. Еще тогда я подумала, что это комплимент. Что ж, убедилась. И улыбнулась – эти невероятные мужчины считают красивой меня…
В прохладном воздухе витал насыщенный аромат цветущего луга. Совсем немного пахло озером. Гораздо сильнее – едой. Я с наслаждением вдохнула полной грудью, в очередной раз радуясь, что снега остались позади. Хоть я и родилась в первый зимний месяц, мороз ненавидела всей душой. Да и зиму в целом… Ну, кроме первого снега и Рождества, в ночь которого появилась на свет.
Всадники расселись вокруг костра на расстеленных на земле шкурах и что-то бурно обсуждали. Едва мы появились в поле их зрения, они встали и почтительно склонили головы, приветствуя нас. Я невольно опустила взгляд на землю, проходя мимо мужчин, которые две недели везли меня по очереди на своих кайдахарах и видели в таких состояниях, в каких не всем друзьям удавалось на меня посмотреть.
Мьаривтас помог мне сесть на шкуру и опустился рядом, сохранив небольшую дистанцию. Лишь после этого мьаривы расселись по своим местам и вернулись к беседе.
Акха Джахар передал мне тарелку с восхитительно пахнущей едой и наполненный вином кубок, одарил ласковой улыбкой и отвернулся к севшему рядом с ним Даримасу. Шатен едва взглянул на меня, но лицо словно обожгло – казалось, он своим проницательным взглядом мне под кожу залезть попытался.