Севера. Большой сборник рассказов - стр. 6
Он подступал к Хранителю, сжав кулаки и стиснув зубы.
– Езжай домой, Илья, не трать жизнь понапрасну – Хранитель смотрел на гостя с сочувствием.
Тот кинул взгляд на экран планшета и закричал:
– Почему? Почему опять четырнадцать минут?!!
Он бросил планшет на землю и с размаху наступил на него тяжелым ботинком.
– Я ведь говорил тебе, что злоба забирает твое время…
Бешено посмотрев на Хранителя, Илья опустился на лавку.
– Что мне теперь делать? – потерянно спросил он.
– Радоваться.
– Радоваться?! Чему?!! Тому, что потерял все свое время?
– Ты ничего не потерял, Илья. Но можешь потерять, если не одумаешься. А можешь найти. Научись радоваться жизни, у тебя еще есть время. Сколько лет твоему сыну?
– Тридцать два – буркнул Илья.
– Давно ты с ним общался?
Илья засопел и ничего не ответил.
– А внуки есть?
– Внучка, Танечка – голос Ильи потеплел. – Ей четыре.
– Ты для нее?…
Илья мучительно покраснел и опустил голову.
– Эх ты…
– А что я? Я разве не хочу еще пожить? Не имею права?!
– Конечно имеешь… Иди домой, Илья. Тебе пора.
Плюнув Хранителю под ноги и пнув планшет, Илья зашагал по тропе…
…Последний теплый вечер опустился на лес. Смолкли птицы, затих ветерок, и в полной тишине был слышен тонкий звон припозднившихся комаров. Митрич сидел напротив Хранителя, мрачно глядя в огонь.
– Митьку в больницу увезли, с приступом. Ничего хорошего доктора не обещают, понимаешь?
Хранитель молчал. Да и что тут было сказать?
– Неужели никак нельзя? Ну ведь должно же быть можно? Помоги! – почти простонал Митрич.
– Я не знаю, чем тебе помочь. Не умею – Хранитель склонил голову.
Над поляной повисло тягостное молчание. Митрич вздохнул тяжко и спросил:
– Что толку от всего этого, если нельзя помочь одному мальчишке?
Вдруг глаза его вспыхнули:
– Слушай, а если я, скажем, утону или машина меня собьет, минуты спишутся?
Хранитель нехорошо посмотрел на него и сказал сухо:
– И думать забудь. Все свои счастливые годы одним махом перечеркнешь! И Митьке не поможешь, и себе навредишь.
Митрич сплюнул досадливо:
– Зачем мне, старому, небо коптить? Зачем, я тебя спрашиваю?! А мальцу еще жить и жить, мир смотреть, детей рожать… а ты – думать забудь. Да не могу я не думать! Не могу!
Хранитель прислушался к чему-то, поднялся, осмотрелся вокруг…
– Пора мне, Митрич. Пришло время. Ты присмотри за домом, недолго. Через пару дней придет новый Хранитель. Отдай ему вот это – он протянул Митричу планшет.
– А как я его узнаю? – Митрич был серьезен как никогда.
– Узнаешь – Хранитель улыбнулся. – Митька твой обязательно выздоровеет, я знаю.
– Скажи мне, Хранитель, много ли в мире счастья?
– Много, Митрич. На каждого с запасом, просто не все видят – он помолчал немного. – Ты в планшете набери Митькино имя и дату рождения, посмотри.
Митрич кивнул суетливо и принялся водить пальцем по клавиатуре, высунув от усердия кончик языка. Справился наконец и охнул – на экране высветилась невообразимая цифра, такого просто не могло быть!
– Послушай, а откуда…? – он поднял глаза, и слова застыли на его губах. У костра никого, кроме него, не было. А Митькин счетчик продолжал крутиться, насчитывая ему счастливые дни…
…Яркий зимний полдень искрился снегом и звенел первым морзцем. На поляне у дома на берегу небольшого озерца горел костер. У костра сидели двое – дед и внук, Митрич и Митька. Митрич варил чай, а Митька с блаженной улыбкой щурился на солнце. На заснеженной тропинке раздался скрип шагов, и Митрич повернул голову. К дому, сутулясь, шел мужчина лет пятидесяти. Он не смотрел по сторонам и не замечал ничего вокруг. Дойдя до края поляны, он остановился и некоторое время постоял, подслеповато вглядываясь в сидящих у костра. Затем шагнул вперед и спросил сиплым, надтреснутым голосом: