Сестры - стр. 29
«Придется топать домой, а то скоро ужин, за опоздание бабушка меня четвертует»,
– грустно подумала она.
Открыв своим ключом входную дверь, Лялька замерла на пороге. Из глубины квартиры раздавались громкие голоса. Один голос принадлежал бабушке, а другой показался смутно знакомым. В коридоре стояли чемоданы, а на вешалке висело красное пальто с меховым воротником. У нее подкосились ноги. Она как-то сразу догадалась, что приехала мать. Вдруг голоса смолкли. Ляля вошла в комнату и поздоровалась
– Здравствуй, мама.
Странно, но Ляля ничего не почувствовала, ни радости, ни волнения.
Анна Андреевна стояла и молча разглядывала свою дочь. В ее взгляде не было ничего, кроме любопытства.
– Копия отца. Даже волосы стали рыжими, а ведь маленькой она обещала быть красавицей. Ну, что же, – с этими словами она подошла к Ляле и слегка обняла ее. Тут же отпустив дочь, она потеряла к ней всякий интерес.
– Анна, мы с тобой не договорили, я прошу тебя пройти в кухню, я сделаю тебе кофе, – Бабушка говорила сухо и почти сердито.
Ляля сняла пальто и зашла в ванную комнату. Нет, она не хотела подслушивать, но, когда заговорила бабушка, не смогла себя заставить уйти. Елена Афанасьевна отчитывала свою дочь, как школьницу. Лялькина мать даже не пыталась вставить в ее монолог хоть слово.
– Ты что же думала, что приедешь после стольких лет, и тебе будут здесь рады? О чем ты думала, когда уехала с этим проходимцем? За все время ты ни разу не позвонила ни мне, ни отцу. Спасибо Наталье, она написала о том, что у вас здесь произошло. Оказывается, до родов ты жила у них. Но все бы ладно, но то, что ты бросила новорожденную дочь в роддоме, просто неслыханно. Как ты смеешь после этого называть себя матерью! Неужели ты не могла сообщить нам, что у нас родилась еще одна внучка?
– Зачем, что бы это изменило? Мне все равно пришлось бы уехать. Мама, когда вы с отцом почти насильно выдали меня замуж за Анфимова, ты не могла предположить, что я долго не смогу жить с нелюбимым человеком?
– Любовь дело наживное. Но я не об этом. Я о твоем ребенке. Мало того, что Лялю вместо матери воспитывала какая – то посторонняя женщина, и вторая твоя дочь живет неизвестно с кем.
– Ты что, пыталась ее искать?
– Да, мы с отцом ходили в роддом, откуда ее забрали в семью. Но нам, естественно, ничего не сказали, ты же написала официальный отказ от ребенка!
– Да, написала. А куда мне было с ним идти, к Анфимову? Настоящий отец девочки поставил меня перед выбором, и я его сделала, нравится тебе это или нет. И это мой выбор.
– Ладно. Ты хотя бы представляешь себе, что ты будешь делать в Куйбышеве?
– Устроюсь на работу, как все. Не думай, что я такая беспомощная. Во всяком случае, прокормить себя и дочь смогу.
– Ну – ну, посмотрим, – в голосе бабушки звучало явное сомнение.
Ляля еще долго сидела на краю ванной, подставив руки под текущую струю. Очнулась она, когда ее пальцы занемели от ледяной воды. Тихо, стараясь не шуметь, Ляля вышла из квартиры и бегом побежала к Нюше.
Открыв дверь и увидев безумные глаза девочки, Нюша испугалась.
– Что случилось, Лялюшка?
– Мама приехала.
Нюша вздохнула. «Конечно, рано или поздно это должно было случиться. Что же Анна такого сказала дочери, что на той лица нет?» Она обняла девочку и повела ее в крохотную кухоньку. Они с отцом всегда, как могли, старались избегать разговоров о Лялиной матери. Да и Ляля особенно не интересовалась. Ей объяснили, что мама с папой разошлись, и маме пришлось уехать. Она ругала себя за то, что даже после смерти отца не рассказала Ляле правду. А теперь вон как нескладно получилось.