Серые братья - стр. 39
Бэнсон понял, что в такие вот чашки, соединённые вместе и образовавшие шар, наливается жидкий свинец, и затем, когда он остынет, клещи разводятся, чашки разъединяются и из них добывается пуля.
– Вот эти, – сказал он, указывая на подходящий, по его мнению, инструмент.
– Тогда плата – втрое, – сказал, почему-то понизив голос, кузнец. – И – мои уверения в том, что я буду молчать.
– О чём молчать? – не скрыл недоумения Бэнсон. – И почему плата – втрое?
– Так ведь ты же просишь отлить не пули, а ядра!
– Какие ещё ядра?
– Ядра для кулевриновой аркебузы! «Горох» для оружия, которое страстно любят контрабандисты и ненавидят полицейские и солдаты!
– А что это за кулевриновая аркебуза? – с искренним любопытством поинтересовался Бэнсон.
– Так ты, выходит, посредник, – задумчиво покивал головой кузнец. – Тебе поручили весьма рискованную работу, а ты и сам не знаешь, за что взялся!
– Кулеврину я знаю. Небольшая корабельная пушка…
– А кулевриновая аркебуза – тоже почти пушка, но маленькая, и сделана в виде ружья. Достаточно сильные люди носят её в руках. Один выстрел из неё разбивает полицейскую шлюпку на две половины! Эту штуку контрабандисты хранят где-нибудь в прибрежных пещерах, а достают лишь когда предстоит серьёзная ночная работа. Потому что если у тебя эту аркебузу найдут – готовься со смирением принять десять лет каторжных работ, или – матросом на военный корабль…
– Мне нужны только пули. То есть ядра. Сможешь быстро отлить?
– Сделаю, сделаю, – торопливо проговорил мистер. – Неси свинец.
– Откуда у меня свинец? – уставил на него непонимающий взгляд Бэнсон.
– Ты что же, не привёз свинец? – так же непонимающе спросил его собеседник. – Ты разве не знаешь, что даже сумасшедший не станет хранить свинец в кузнице, когда за него – те же десять лет каторги! Тебя послали заказать аркебузные ядра, и не сказали, что свинец нужно везти с собой?!
– А где можно быстро прикупить свинца? – спросил, мгновенно уяснив ситуацию, Бэнсон.
– Есть где прикупить. Через две ночи…
– Мне нужно сейчас.
– Сейчас невозможно.
– У меня есть полдня. За это время нужно что-то придумать.
– Невозможно, – вздохнул тоскливо кузнец. – Поверь, мне бы очень хотелось заработать.
Потянулась тяжёлая пауза. Вдруг Бэнсон спросил:
– А в чём ты плавишь свинец?
– Известно в чём, – сказал мастер. – В тигле.
И показал толстостенный, железный, на длинной ручке стакан. Бэнсон заглянул в него. Дунул. И снова спросил:
– А золото в нём расплавится?
– Конечно. Порубить только надо помельче. А у тебя что же, есть золото?
Рот кузнеца насмешливо искривился.
– Раздувай горн, – жёстко сказал Бэнсон и вытащил длинную, с синим отблеском бритву.
Кузнец, в замешательстве отступив, всё же взял себя в руки и, набросав в горн угля, задвигал мехами. Когда новый уголь превратил огонь из красного в белый, он повернулся – и охнул. На его наковальне лежал холмик монет, издающий жёлтый матовый блеск, который ни с чем нельзя спутать. А изумительный гость резал снятый с себя широкий нагрудный ремень и доставал из него всё новые и новые соверены.
– Охх!! – простонал мастер, ужаленный небывалой догадкой. – Ты хочешь… ядра… из золота?!
– А у тебя что, есть свинец? – спросил, не поднимая лица, взмахивающий бритвой заказчик.
– Детям и внукам рассказывать буду, – взволнованно бормотал, набивая тигель рубленным золотом, мастер. – Кто и когда делал пули из золота? Вот, а я – делаю!