Сергей Мазаев. Авторизованная биография - стр. 6
Второе – и последнее – пересечение отца и сына произошло в одной из бань. Дядя Сережи по имени Евгений сказал 14-летнему подростку: «Познакомься – это твоей отец». Знакомиться пришлось заново, и доверительности это обстоятельство ситуации не прибавило. Папа Сергея Мазаева умер в 1983-м. Спустя годы, поддавшись внезапно нахлынувшим чувствам, уже состоявшийся музыкант приехал на Митинское кладбище, но так и не сумел найти отцовскую могилу. «Я чувствую, что он во мне, как часть меня – я все равно его люблю, каким бы он ни был», – произносит в порыве откровенности глубоко выстраданные слова об отце Сергей Мазаев.
Мама стеснялась лишний раз сказать Сереже об отце. Отец и сын стеснялись даже элементарно общаться друг с другом во время двух шапочных встреч. «Отчим со мной стеснялся быть искренним», – вырвалось у Сергея Мазаева горькое признание во время одного из телеинтервью. Хотя о новом муже своей матери музыкант сейчас вспоминает только хорошее. Отчим Сергея Мазаева Александр Николаевич был наполовину персом. Его отличала исключительная опрятность в быту и подчеркнутая тактичность в поведении. Но между ним и пасынком не было толком даже тактильного контакта.
Во всем, видимо, виноваты все те же условности, комплексы, предрассудки и стеснительность – то, чего и в помине не было в музыке, в которую Сережа Мазаев уходил с головой. К тому же уже тогда музицирование помогало ему чуть-чуть приподниматься по социальной лестнице. «С духовым оркестром Дома пионеров мы периодически выступали, но круче всего было то, что каждое лето мы с ним выезжали в лучший лагерь Советского Союза, – рассказывает Сергей Мазаев. – Причем ребята были из простых семей, а некоторые зачастую даже из более бедных, чем наша. Так мы попали в лагерь “Зорька” Министерства нефтяной промышленности во Внуково, ибо оркестры могли себе позволить только зажиточные лагеря». Условия в лагере были воистину королевскими: попавшие в него счастливчики жили в комфортабельных трехэтажных корпусах в комнатах на четырех человек, а рацион, по мнению привыкшего к исключительно простой пище Сергея Мазаева (для которого лучшим лакомством была тертая с яблоком морковка), состоял сплошь из деликатесов.
Всеядный музыкальный вкус Сергея Мазаева сформировался уже в детстве. По понятным причинам мальчик не мог не проникнуться советскими пионерскими песнями, которые, как горнист, знал назубок и исполнял сам. «Эти песни были “пионерскими” только по содержанию, а по своей сути это была часть гигантского агитпропа, – объясняет Сергей Мазаев. – Такой единой идеологической машины у нас не было ни до, ни после СССР. Начиная с детского сада и заканчивая университетами, она очень прочно утрамбовывала в сознание людей ощущение светлого будущего. Хотя наше поколение уже в 17 лет понимало, что к чему. Уже тогда мне были известны такие фамилии диссидентов, как Новодворская и Марченко. Периодически мы устраивали “тайные сходки”. В девятом классе мы уже выходили курить и травили политические анекдоты. У нас были даже “дежурные” по “Голосу Америки” и другим западным радиостанциям, которые записывали новости для последующего обмена ими друг с другом. Это имело свои последствия, и вскоре нас навестили люди из КГБ».
Диссидентский настрой создавал благоприятную почву для погружения в многогранный и неизведанный мир рок-н-ролла. «В школе я пытался сделать гитару, но у меня не получилось – гриф у нее отваливался после того, как я натянул шестую струну, – с улыбкой вспоминает Сергей Мазаев. – В шестом классе у одноклассника Вовки Авдейко, у которого потом была группа “Солнечный ветер”, сосед сверху Сашка Караваев заинтересовал меня рок-н-роллом. У него были более-менее зажиточные родители – обладатели четырехкомнатной квартиры! Сашка же имел проигрыватель и магнитофон, который он мне дал домой послушать после того, как они купили еще один. Помню, послушал на кассете альбом Queen