Размер шрифта
-
+

Серебряные крылья - стр. 18

– Ты не можешь вот так оставить голову, – возмущенно проговорила она, указывая на половинку омара Керстин. – Это коричневое – омаровое масло, самое вкусное. Можно высосать мясо из этих мелких косточек, а в хвосте есть тонкие-тонкие полосочки мяса, если раздвинуть плавники…

– Уж позволь мне есть так, как я считаю нужным, – проворчала Керстин и положила панцирь омара обратно на поднос, взяв вместо него горсть креветок.

– Может быть, закажешь себе в следующий раз омаров в банке – не придется возиться с панцирем…

Керстин со смехом замотала головой и откинула челку тыльной стороной ладони. Взяв в рот глоток «Амароне», Фэй наблюдала за Керстин, которая с трудом чистила своих креветок. В очередной раз у нее мелькнула мысль, как она благодарна подруге за то, что та вошла в ее жизнь. Когда они встретились, все было совсем по-другому. Когда Фэй сняла комнату на вилле у Керстин в Эншеде, Керстин жила там одна, поскольку ее негодяй-муж находился на длительном лечении после инсульта. Керстин не скучала по нему, поскольку он превратил ее жизнь в ад – в психическом и физическом смысле. Постепенно женщины сблизились, стали одной семьей и теперь стояли друг за друга и в горе, и в радости. У Фэй с трудом получалось доверять людям, но Керстин она доверяла слепо.

Благообразный господин с седой шевелюрой и ухоженными усиками задержал взгляд на Керстин чуть дольше обычного. Фэй толкнула ее ногой под столом.

– Вон там, на два часа. Старик, который выглядит так, словно сошел с картинки о колониальных временах. Глаз от тебя не отводит. Ты начала пользоваться мускусным маслом или что вообще происходит?

Керстин покраснела до ушей.

– Не собираюсь даже отвечать. Закажи мне бокал шардоне и давай поговорим о наших планах на завтра.

Жестом подозвав официанта, Фэй сделала заказ. Мужчина с усиками улыбнулся Керстин, которая изо всех сил пыталась игнорировать его.

– Начнем со «Скавлан»[9], а потом поделим между собой акционеров, которые еще не продали свои пакеты акций, и побеседуем с ними.

Фэй взяла с серебряного блюда еще одного рака.

– Важно не раскрывать карты перед ними. Мы же не хотим, чтобы они знали, что на предприятие ведется атака.

– Знаю, но самое главное, на мой взгляд, – помешать тому, чтобы и другие стали продавать…

– От господина за тем столиком.

Официант установил рядом с их столиком ведерко с бутылкой шампанского, изящным движением поставил перед ними по бокалу и с громким хлопком открыл бутылку.

Фэй многозначительно подняла бровь. Керстин фыркнула.

– Я же говорила. – Фэй усмехнулась. – Мускусное масло.

Она предполагала, что Керстин делало неотразимой для мужчин то счастье, которое та испытывала с тех пор, как познакомилась с Бенгтом.

Фэй кивнула колониальному дядечке, который поднял свой бокал в тосте, улыбаясь от уха до уха, и снова пнула Керстин под столом.

– Веди себя прилично. Чокнись, поблагодари. Никогда не знаешь, к чему все это может привести.

– Фэй!..

Керстин снова покраснела. Но подняла свой бокал и одарила незнакомца любезным взглядом.

___

Свет прожекторов в студии слепил глаза. Фэй потеряла счет времени – не знала, как давно продолжается интервью, сколько еще осталось. Публика сидела рядами на трибуне, словно голодная безликая масса, ловя каждое слово, каждое малейшее изменение в ее лице.

Страница 18