Сердце зверя - стр. 29

– Разобрались? Или все же помочь? – раздается громкий голос уже известной мне женщины, убирающей у Алека, и одновременно с этим открывается кухонная дверь.

24. 23

– Ой–ой–ой, – тут же причитает она, – я ничего не вижу, извините, я не хотела. Я не знала, что вы вернулись, хозяин, думала, успею. А тут девочка спросила, где кухня, а она такая худенькая, я подумала, может, все же помочь, а то я знаю таких, вечно сидящих на диете, одними яблоками питаются, а потом в голодные обмороки падают. Я только проследить хотела, убедить, чтобы съела что–то кроме яблока. А что вы придете и будете, ой, вообще не думала, думала успеть. Мне уезжать надо к внукам, я бы не смогла через несколько дней. А вы меня теперь уволите. Ой–ой–ой, да как же я тогда буду!

– Марр-рия! – грозно рычит Алек. – Уйди! Просто уйди! Из дома уйди. К внукам своим езжай!

– Уволена я, да? – она всхлипывает. – А–а–а.

– Прекрати истерику! Не уволена! Но если прямо сейчас не уйдешь и появишься еще раз без спроса, сразу уволю и пособие не выплачу! Ты меня поняла?!

– Да, хозяин, конечно, хозяин, простите, – вмиг серьезнеет женщина и мгновенно исчезает из дверного проема, как будто с помощью магии телепортируется.

– Ого, вот это скорость, – искренне впечатляюсь.

– А–ррр, – снова рычит Алек, сжимая меня в своих объятиях, – твой запах успокаивает, хорр–рошо. Надо было уволить дуру, я подобное не прощаю, но она ни разу, в отличие от предыдущих, не лазила шкафам и ящикам, не совала свой нос ни в одну лишнюю вещь, даже книги из любопытства не доставала из шкафа, потому что я запретил. Единственный раз полезла с инициативой из–за своих внуков, дура. Да еще тебя захотела покормить, ты ей ее внучку напоминаешь, как раз та сидит на диетах.

Оборотень все это произносит, продолжая глубоко вдыхать мою макушку. Я догадываюсь, что он так успокаивается, да и мое любопытство заодно удовлетворяет.

– Ты такая ароматная, что примелькавшийся запах Марии я попросту не учуял в доме. Вернее решил, что он остался после прошлой уборки и не придал значения, – продолжает повествовать Алек.

– А когда она успела сравнить меня со своей внучкой? Она и вчера была здесь, что ли? – задаю закономерный вопрос.

– Нет, я считал ее поверхностные мысли, я так всегда делаю, когда недоволен поступком подчиненного и на кону его работа.

– Ты и мысли читать умеешь! – расстроенно восклицаю.

– Твои нет, успокойся, – Алек правильно понимает причину моего расстройства. – Ни внушение, ни телепатия на тебя не действуют. Ты защищена, как мое Сердце.

И снова он называет меня своим сердцем. Сдается мне, что это что–то посерьезнее оригинального комплимента.

– Знаешь, Мария принесла и пользу. Мой копчик очень жаждет встретиться с чем–то мягким для разнообразия, – решаю увести разговор от серьезного направления.

– Ах да, прости, – Алек бережно берет меня на руки, – сейчас исправлюсь.

Всего через секунду я оказываюсь лежащей на вчерашнем диване. Мое тело тут же радостно расслабляется, а вот я нет. Наоборот, ко мне приходит смущение, я как–то позабыла, что осталась без пижамной майки.

– Ух, как быстро, – произношу, неосознанно прикрывая себя руками.

– Не нужно, – глаза оборотня снова темнеют от желания, – не закрывайся от меня, – он мягко разводит мои запястья, – ты восхитительна, – он быстро снимает с себя рубашку и брюки и устраивается сверху. – Сейчас мы тебя мгновенно расслабим и вернем правильный настрой, – произносит он, оставляя влажную дорожку из поцелуев, двигаясь вниз от ямочки между ключицами.