Сердце Зверя. Дорога Воина. - стр. 10
Дальше пошло по накатанной, один удар – одно тело, улетевшее под лапы своим товарищам. Твари перестали бросать дротики, опасаясь задеть своих, а я словно мельница стоял и молотил.
Вдруг краем глаза увидел что-то не то слева от себя, развернулся и едва успел заблокировать удар, грозивший раскроить мне голову. Удар был довольно сильным, но спружинив на ногах, я со всей дури ударил врага пяткой в живот. Тварь отшвырнуло, прям под ноги своих соплеменников, которые один за другим появлялись на стене, грозясь прорвать оборону. Сделав длинный выпад, пробил одной из тварей ногу и на обратном движении чиркнул наконечником по горлу. Резким ударом с разворота снес подобравшегося ко мне вплотную противника.
-Я прикрою, нужно согнать их со стены, иначе все здесь ляжем,– отец в нашем селении был одним из лучших бойцов, так что если сказал что прикроет, то за спину можно не опасаться.
С рыком я метнул копье в противника, да так, что его телом сбило стоящего за ним. Подскочив, блокировал удар сбоку древком, застрявшего в трупе копья, и ударом кулака свернул твари челюсть, после чего вырвал копье и добил противника ударом в живот. Следующему подсек ноги и ударом древка вколотил нос в череп.
Вот и добрался до шеста, который зацепился за стену самым краем. Тут пришлось отвлечься, уклоняясь от рассекающего воздух меча, при этом свободной рукой схватил противника за лапу и дернул на себя. Гнол с рыком опрокинулся назад, чувствительно приложившись о шест спиной, но все же смог зацепиться лапой и не упасть вниз. Это его, правда, не спасло. Ко мне подоспел дядька Бурый, получивший свое прозвище за то, что обожал охотиться на медведей, и мы, поднапрягшись, спихнули шест вбок. Звук ломающихся костей врагов был для меня самой красивой мелодией в тот миг.
-Молодец Скел, – он ободряюще хлопнул меня по плечу, да так, что меня мотнуло,– а теперь иди бате помоги, ато того и глядишь сомнут.
Отцу и в правду было жарко. Он метался из стороны в сторону, стараясь не допустить до стены никого. Надо сказать это у него вполне себе получалось, но надолго его в таком темпе не хватит. Засмотревшись на отца, я пропустил другую напасть. Резкая боль заставила закричать, казалось, в плечо воткнули раскаленный прут.
-Чертовы твари, – крик, казалось, разорвал царящий гвалт сражения.
Из плеча торчало окровавленное острие, дротик ударил откуда-то из за спины и, войдя над лопаткой, пронзил плечо насквозь, выйдя под ключицей. Боль была ошеломляющей, ноги подогнулись, колени больно ударились о настил. Хотелось выть от боли, но отцу явно нужна моя помощь. Тяжело поднявшись, покрепче перехватил копье правой рукой, левая рука хоть и двигалась, но отдавала такой болью, что лишний раз шевелить ею не хотелось.
Первого противника я насадил словно жабу на соломинку. Надувать правда не стал. Со вторым пришлось повозиться, тот ловко уклонившись от тычка, отбил копье высоко в воздух. Времени на новый выпад не было и, выпустив копье, я потянул из ножен клинок. Только вот заблокировать удар уже не успевал. Все что смог сделать – завалиться на спину, пропуская клинок над собой. Падая, собственным весом вырвал дротик из плеча, расширяя рану. Кажется, от боли я на мгновение потерял сознание. Это мгновение едва не оказалось последним в моей жизни, гнол уже занес надо мной свой деревянный клинок. Не знаю так ли это на самом деле, но в тот момент мне показалась, что на его морде расплылась злобная ухмылка. Достать его ногой я не мог и лишь обреченно наблюдал за приближающейся смертью. Неожиданно в свисте воздуха что-то изменилось и гнола отбросило на стену. В груди красовался цветок красного оперения. Привстав на локте, увидел, что улицы под стеной полны народу.