Сердце зимы - стр. 16

У каждого свой способ медитации. По телевизору показывали занятия йогой или пилатесом, рассказывали о правильном дыхании и позе, лично я медитировала, выгуливая коров. А что? Вокруг – тишина, пустота, километры травянистого поля, местами колосья, цикорий, ромашки. Над головой – небо, беззвучное и чарующее. Слышно только, как коровы хвостом хлещут себя, отгоняя мух. Только сегодня им аккомпанировали соловьи.

Дойдя до той точки поля, откуда не видны были дома, уединившись с коровами, пчелами и шмелями, я села на траву. Провела пальцами по расцарапанным ногам и снова подумала о Дане, Витале, скутере. И в это мгновение какая-то падаль решила нарушить мое уединение! Я хорошо отличала звуки, и человеческие шаги, пусть и крадущиеся, не спутать с коровьими. Коровы отреагировали ещё раньше: учуяли запах и услышали шорохи. Я резко обернулась, чтобы застигнуть нарушителя врасплох.

– Виталик?! – удивилась я.

Он стоял, держа в руках букет полевых цветов и авоську с двумя пластиковыми упаковками. Вот же зараза, знал, что меня можно подкупить творогом его бабушки.

– Агат, прости меня, а? – сказал он, протягивая букет.

Я приняла его и вдохнула ноты знакомых ароматов.

– Давай сюда творог, и я подумаю. – хихикнула я.

Виталик улыбнулся, обнажив кривые зубы, и вручил авоську.

– Надо домой занести, а то на такой жаре закиснет. – между делом сообщила я. – Спасибо.

– Прощаешь?

– Сначала объяснись. Что ты вытворял, а? Знаешь же, что я скорости боюсь! А если бы мы в дерево влетели?!

– Клянусь, больше никогда не превышу пятьдесят километров в час, если ты будешь ездить со мной, – Виталик стукнул кулаком по груди. – Меня просто взбесил этот московский придурок.

– Легко же вывести тебя из себя. – хмыкнула я. – И чем же он тебя взбесил?

Со словами Виталик не нашелся.

– Ладно, Виталь, мы же всю жизнь дружим. Так что я тебя прощаю, но в следующий раз… – я изобразила удар, – тебе кранты. Посмотри за коровами, я добегу до дома, творог оставлю.

И я побежала. Дедушка уже вернулся в дом – со двора было слышно, как орет телевизор. Я крикнула ему, что принесла творог от тети Аллы, и умчалась обратно к Витале и коровам. Виталик сидел в поле, держа в зубах колосок, а за ухом сигарету.

– Ты когда-нибудь думала о том, чтобы уехать в Москву? – спросил он, не оборачиваясь.

– У меня дед, какая Москва. – я села рядом.

– Вместе с дедушкой.

– Как? Снимать квартиру тысяч за сорок? У него пенсия пятнадцать. Чтобы я смогла работать в Москве, нужно будет нанимать сиделку – это дороже, чем квартиру снимать. Продать дом – ну, проживем полгода, а дальше что?

– Ты могла бы поступить на бюджет и жить в общежитии.

– Виталь, к чему это все? Хочешь, чтобы я уехала?

– Нет, этого я боюсь больше всего. – выдал он, я промолчала. – Я скорее всего пойду по контракту служить, как только школу окончим. Хорошо платят, квартиру могут выдать.

– Что ж, почему бы и нет? – пожала плечами я.

Неужели мы действительно обсуждаем столь скорое будущее? Ещё вчера вопросом дня был выбор между «дураком» переводным или классическим.

– Тебе он нравится, Агат?

– Что? – не поняла я.

– Этот, московский. – выплюнул Виталик.

– Никто мне не нравится, что за глупости. Виталь, я до двадцати даже не рассматриваю себя в паре с кем-то. Не до того мне, правда. Нужно нас с дедом на ноги поставить, образно выражаясь. – фыркнула я. – И не верю я во все это.