Сердце воина - стр. 14

— Остановись! 

— В смысле?! – удивился парень. - Посереди дороги?! 

Я обеспокоено посмотрела на Наташку, что прикусила костяшки своих пальцев. 

— Да остановись ты, кому говорю?! - мой голос зазвенел от гнева. - Натке плохо! 

Злобно чертыхнувшись, Никита бросил уничтожающийся взгляд на Наташку, но все же послушал меня и свернул к обочине. 

Не обращая внимания на сопение блондина, я перелезла на заднее сидение. 

Наташка уже ревела белугой, периодически икая. 

– Выйди, Никит! Нам надо поговорить, - я насколько раз провела в успокаивающем жесте по голове подруги. 

Никита поджал губы, от чего они стали сплошной линией, громко вздохнул и, открыв бардачок, вытащил пачку сигарет. 

Сосредоточившись на подруге, я только по хлопнувшей двери авто поняла, что парень оставил нас наедине. 

– Ната? – мягко позвала я. 

Оторвав, наконец, руки от лица девушка шумно утёрла нос ладонью. 

Перегнувшись на своё сидение, я вытащила из сумочки влажные салфетки и протянула их подруге. 

Она замерла, кривя рот со смазаной помадой. Спустя момент, все же взяла их и шумно высморкалась в салфетку. 

– Наташ, ну ты чего? Что случилось-то? - аккуратно начала я, боясь вновь спровоцировать всплеск эмоций со стороны подружки. 

Та подняла на меня заплаканные с потёкшей тушью глаза и вдруг четко сказала: 

— Дура ты! - всхлипнула она и обняла меня за шею, крепко сжав волосы на затылке, пробормотала куда-то мне в шею, обжигая горячим дыханием кожу. —Добросердечная дура… 

7. Глава 6

В это мгновение громкая телефонная трель заставила Наташку чуть ли не подскочить на месте. Она чертыхнулась и принялась рыться в сумочке с леопардовым принтом. 

Я заметила, как у Никиты залегла складка раздражения меж бровей. Он уже открыл было рот, как Наташка выпалила, протягивая мне свой простенький кнопочный телефон: 

— Вик, твоя бабуля! 

Я приняла телефон из рук подруги. 

— Извините, - и, соскочив со своего места, быстро удалилась из залы. 

Не люблю разговаривать по телефону при ком-то и уж тем более, нет желания делать это под бдительным оком Кайрата Нуртасовича. Оказавшись на просторном балконе-террасе, куда меня проводил вежливый официант, я быстро перезвонила бабушке. Уже после первого гудка в динамике послышался взволнованный голос: 

— Вика! Вика?! 

Я испуганно подобралась. 

— Да, бабуль это я! Что случилось? 

На том конце провода послушалось шуршание и облегчённый вздох. 

— Не могла до тебя дозвониться! Полчаса звонила, - обеспокоено ответила старушка, от чего я виновато прикусила губу. 

— Прости, ба. У меня наверно на беззвучном стоит. Все хорошо, не переживай. 

— Ну, как не переживать, Вика? – словно не слыша меня, продолжила бабушка. - Времена сейчас такие. Это мы могли пойти ночью хоть в поле танцевать, а сейчас что… 

У меня перед глазами встало обеспокоенное, сухонькое лицо своей бабушки Нины Петровны. Морщинистая кожа, впалые щеки, седые скрученные в гульку волосы, но при этом поразительно глубокие зелёные глаза. 
Когда-то эти глаза были полны огня и задора, но после гибели моих родителей, этот свет погас. 

Как говорила бабушка, теперь она живет только ради меня. Мой отец был единственным ее сыном. Для бабы Нины его смерть стала непосильным ударом. 

Я не сразу заметила изменения, но они появились в бабушке, но вначале были почти незаметны. Она забывала выключить свет, когда выходила из дома или же кран на кухне.