Сердце в заложниках - стр. 22
– Работа, – коротко бросаю я, проверяя наличие документов в карманах.
– Надолго?
– Пока не знаю. Сутки минимум.
– И опять без меня?
Не вопрос, а мрачное утверждение со сквозящим в словах упреком. Я со вздохом поворачиваюсь к Энджи. Эта коротышка всегда умудряется всколыхнуть во мне нечто, что люди называют совестью. Такое сильно раздражает, но проявлять негативные эмоции по отношению к сестре я отучился еще в юношестве.
А она стоит, сверлит меня взглядом, будто в ней аккумулировалась вся злость за нас двоих. Ростом дай бог под пять футов[4], с милым ровным каре, она все равно кажется самой воинственной женщиной из всех, кого я когда-либо знал. Правда, выглядит Энджи так, словно нуждается в защите, будто я обязан оберегать ее от своей опасной работы и всех проблем, скрывать, чем занимаюсь, не давать ей попадать в неприятности и все такое. Однако эта мелочь…
– Тебе ведь представили список агентов для набора в команду.
…выше меня по званию.
– Тебя в списке нет, – криво ухмыляюсь я. – И список – рекомендация, а не приказ.
– Тебе дали выбор, но это не значит, что ты можешь тупо взять и отказаться от всех кандидатов и полезть в одиночку, – бухтит этот ежик.
Ежик, лисичка… господи. А если вспомнить, как меня прозвала Делайла, то в компанию к этому зверинцу в моей голове идеально вписывается одинокий волк. Я стараюсь скрыть неуместный смех, искрящийся в груди от этой идиотской шутки. Прерывисто вздохнув, я бросаю:
– Джи, давай без этого.
– Без чего «без этого»? – вспыхивает она пуще прежнего. – Без логики и здравого смысла? Тебе мало приключений на свою задницу?
Я поднимаю руки, капитулируя.
– Тише, тише. Не кипятись. Я пойду не один.
Энджи замолкает, едва начав новую тираду, и прежде, чем она успевает задать вопрос, я хватаю с полки ключи и закрываю за собой дверь быстрее, чем этот ежик запыхтит к выходу. Быстрым шагом направляясь к лифту, я с ухмылкой слушаю пару ласковых, которые разносятся по площадке из открытой двери.
– Скажи хоть с кем! – требует Энджи напоследок, но через порог не переступает.
Ей лень надевать тапочки, поэтому пространство пентхауса является для меня негласной безопасной границей. Мой карт-бланш, позволяющий взять и показать сестре язык вместо ответа, пока я захожу в лифт.
– Малолетка, – фыркает она беззлобно.
Пока двери лифта почти бесшумно закрываются передо мной, я криво улыбаюсь:
– Люблю тебя. Пиццу привезут в течение часа, заказал тебе с ананасами.
Энджи корчит злую рожицу в ответ, но я вижу, как загораются от радости ее глаза. Она часто строит из себя недовольную младшую сестру, которой вроде как приходится присматривать за старшим братом. Считает, что у него не все дома. Ей нравится думать, что она за главную, самое ответственное звено в нашей маленькой команде.
Опустим, что она реально выше по званию и спасает меня лишь то, что Энджи не мой прямой руководитель. Она – лучший координатор, которого я знаю. Все, что касается точечной проработки в сложнейших операциях, все, что связано с техническим обеспечением на месте, – это зона ответственности моей сестры. Не скрою, меня частенько распирает гордость за Энджи, ведь в этом всем нет какой-то моей заслуги. Она добилась всего сама.
Возможно, сложись наша судьба иначе, я бы на самом деле оберегал ее от всего, что связано с моей работой. От всего, что касается PJB, включая сам факт ее существования. Проблема лишь в том, что мы оба выросли под крылом этой организации. Она дала нам деньги, крышу над головой и гарантировала нормальную жизнь.