Сердце терновника, или Фаворитка эльфийского императора - стр. 26

Ответить было нечего. Что не прощу за сына? Или что забываю про все, когда его пальцы касаются моих? Нежнее бархатной обивки кресел. И чем дольше длилось молчание, тем тяжелее было дышать.

– Ты пришел, чтобы поддерживать мое прикрытие?

– Что? – даже удивительно видеть растерянность на строгом, совершенном лице снарра.

– Ну, прикрытие… – я покраснела как помидор, – служанки считают, что я твоя… фаворитка. Поэтому ты пришел, чтобы все продолжали так думать?

– Нет, – теперь его удивительные глаза смеялись, – я пришел потому, что хотел провести время с тобой. Без всякой задней мысли. Фаворитка, говоришь? – он наслаждался моим смущением, – помню пугливого кузнечика, что прыгал от меня как от огня. Слава богам, никто в Селестаре об этом не знает.

Тепло его руки переросло в тот самый огонь, стоило вспомнить давнюю угрозу эльфа поцеловать. Тогда он был недоволен, что я хотела подарить первый поцелуй Роббу. И тогда на нас рухнула статуя… императора!

– Это ты чуть не убил нас с Робином! – тень умершего друга, моего всегда верного и всепрощающего мужа встала рядом. Догадка меня поразила, – собака на сене, вот ты кто.

Феликс сжал мою руку чуть сильнее. Но, как ни странно, забирать ее не хотелось – напротив, пульсация нашего общего тепла источала спокойствие. Просидела бы так вечность, размышляя о прошлом, будущем и настоящем, или ни о чем не думая вовсе.

Или это особая императорская магия? Я про себя улыбнулась.

– У тебя замечательная улыбка, – вскинула глаза на тихий голос, – улыбайся почаще.

– И это говорит тот, кто не давал повода для улыбок, – прошипела змеей, заставляя себя вспомнить все нелицеприятное, что произошло со мной по вине снарра, – но за ужин спасибо, – губы все-таки предательски растянулись, как бы я их ни кусала.

– Пройдемся? – не размыкая контакта, Феликс вывел меня из-за стола. При этом наши руки выгнулись аркой, будто в фигуре танца, – тебе понравился сад?

– Да, – вылетело прежде, чем я придумала колкость.

– Вечером он особенно прекрасен.

И вскоре я поняла почему – повсюду в листве перемигивались светляки. Они же танцевали над зеркальной поверхностью искусственного озера и выныривали из облака от водопада, отчего оно отсвечивало то золотым, то сиреневым.

– Это магия? – от восторга перехватило дыхание.

– Всего лишь иллюзия, – в темноте я не видела, только чувствовала, как его вторая рука заправляет мои волосы за ухо, небрежно следует контурам платья, и на мгновение мне показалось, что горячие губы коснулись шеи. Хорошо, что волосы на затылке не могли вспыхнуть в буквальном смысле, – просто магическая иллюзия, а ты… ты настоящая.

Теперь не было сомнений – снарр меня целовал. Тело было безвольной тряпичной куклой, у которой отродясь не бывало разума. Только чувства и зарождающееся, постыдное и запретное удовольствие.

– Ты мне нравишься, Сай, – смысл его слов доходил с трудом, будто я их читала с корявых каракулей на гномьем крадалшин, – будь моей сегодня. Сейчас.

Чтооо?!

Судя по тому, как горела рука, я развернулась и залепила пощечину. Императору Снартари.

Пальцы дрожали, светляки безмятежно перемигивались, о недавнем присутствии снарра напоминал только голубоватый след телепорта.

А я тихо осела на клумбу с глубоким чувством, что наломала дров.