Сердце предательства - стр. 33

Пока.

Временно. Мимолетно. Непостоянно. Но я считал, что привел Лию в Венду на всю жизнь. Что это конец – и начало. А может, это было и возвращение какой-то частицы меня самого? Частицы, которую я считал давно умершей, но теперь не хотел бы ее утратить. Не делай этого. Эти слова обожгли меня словно удар бичом там, в Терравине, когда я смотрел, как она идет одна по лесу. Они стучали у меня в голове позже, когда я точил свой нож о брусок, таясь в конюшне.

Никогда раньше не бывало, чтобы я не выполнил приказ. Но я ослушался не просто потому, что подпал под очарование девчонки. Лию трудно было назвать очаровательной. По крайней мере, не в расхожем смысле. В ней было что-то большее, что и привлекало меня. Я тогда решил, что нужно просто притащить ее в Венду, а уж когда она окажется здесь, убивать ее не будет причины. Она будет в безопасности. О ней скоро забудут, а Комизар увлечется другими своими замыслами. Я сам решу, как использовать ее наилучшим образом. Но теперь Лия могла оказаться частью этих замыслов.

Ее слова на поле битвы с того самого дня эхом отдавались у меня в ушах – во веки веков, – но впервые я начал понимать, какое это долгое время. Мне было только девятнадцать, а казалось, будто я уже прожил две жизни. Теперь начиналась третья. Жизнь, в которой мне придется постигать новые законы. Жить в Венде и охранять жизнь Лии. Если бы я просто выполнил свое дело, как всегда было раньше, ни о чем таком не пришлось бы беспокоиться. Лия превратилась бы в очередную зарубку на моем ремне. Но теперь она была не зарубкой, здесь было что-то совсем другое. И это не укладывалось ни в какие законы Венды.

Она просит еще историю, такую, чтобы помогла скоротать время и забыть о голоде.

Я ищу правду, вспоминаю приметы мира, которого уже давным-давно нет – я уже не уверена, был ли он когда-то.

Когда-то очень-очень давно

За сотни лет до того, как по земле бродили чудища и демоны,

Во времена, когда дети свободно бегали по лугам,

А на ветвях деревьев висели тяжелые спелые фрукты,

Были города, большие и прекрасные, со сверкающими башнями, что касались небес.

Из чего они были созданы, может, из волшебства?

Я сама была тогда почти ребенком. И верила, что они сумеют удержать целый мир. Мне казалось, что они сделаны из…

Да, из волшебства и света, и из мечтаний богов.

А принцесса там была?

Я улыбаюсь.

Да, дитя мое, чудесная принцесса, точь-в-точь такая, как ты. А у принцессы был сад с деревьями, на которых зрели плоды величиной с мужской кулак.

Девочка глядит на меня с недоверием.

Она никогда не видела яблока, зато повидала достаточно мужских кулаков.

Такие сады правда есть, Ама?

Больше уже нет.

Да, дитя мое, они растут где-то далеко. И когда-нибудь ты их отыщешь.

Я проснулась, как от толчка, и стала осматриваться, хватая воздух ртом. Каменные стены, деревянный пол, тяжелое шерстяное одеяло, покрывающее меня, и просторная мужская рубаха, заменившая мне ночную сорочку. Это не сон. Я действительно здесь. Я взглянула на шкуру на полу – никого. Одеяла аккуратно сложены и лежат там, откуда были взяты вчера.

Каден ушел.

Прошлой ночью бушевала буря. Ветры – таких мне не доводилось слышать за всю жизнь – носились по городу и колотились о стены домов. Я думала, что не смогу уснуть, но все же меня сморил тяжелый сон, в котором я ехала по бесконечной саванне в высоких травах, укрывавших меня с головой, и натыкалась на Паулину, которая молилась обо мне на коленях. Потом я оказалась в Терравине. Берди поила меня теплым бульоном из чашки, трогала мне лоб и шептала: