Сердце моего врага - стр. 53
Гадкое настроение продолжало ухудшаться с каждой минутой. Как бы там ни было, чувствовала я себя полной дурой. А еще было жалко нервировать Гвен ‒ она очень переживала за представление во дворце, да и ни в чем была не виновата.
В умывальнях, которые нам так любезно предоставила матушка Клодье за определенную плату, конечно же, стало ничуть не легче. Прямо на выходе мне перегородила дорогу Шаваро.
‒ Не езди сегодня в имперский палац! ‒ проговорила она строго, как никогда, прежде.
‒ Почему? ‒ я опешила от неожиданности и от колючего взгляда черных глаз цыганки. Такой я ее еще не видела.
‒ Нет в том дворце добра! ‒ в голосе женщины сквозило отчаяние. ‒ Загубит тебя твой стражник, не принесет тебе счастья его дурная любовь.
‒ Шаво, ты меня пугаешь, ‒ я обняла старую цыганку за плечи. ‒ Не раскладывала бы ты лишний раз свои карты, а? Вечно у тебя от них, какие-то мысли странные появляются. Я поеду потому, что мне надо выступать со всеми вместе…
‒ Это не моя судьба требует раскладывать карты, а твоя, ‒ она высвободилась из моих объятий, и взяла меня за руки.
‒ Опять ты об этих своих заморочках…
‒ Нет! ‒ что-то в ее голосе заставило меня прислушаться. ‒ Только человек с сильной волей способен изменить то, что предначертано свыше. Но, чем сильнее твоя воля, тем больше боги шлют тебе испытаний. Если сможешь их выдержать, обретешь великое счастье. А сломаешься ‒ упадешь низко и так глубоко, что уже не выберешься.
‒ Шаваро, зачем ты говоришь такие страшные вещи? ‒ от ее слов кровь схлынула от моего лица, казалось, и земля ушла из-под ног. Я понимала, что хожу по краю, но чтобы это видели даже подслеповатые глаза старой цыганки…
‒ Не ходи во дворец, ‒ умоляюще мне посмотрела в глаза старая женщина. ‒ Твой Дитар тебя не выберет, когда ему дадут такое право.
‒ О чем ты?
‒ Дитар тебя предаст, а на месте сада любви останется лишь пепелище. Ему будет предоставлен выбор и выберет он не тебя! ‒ слова Шаваро были жестоки и били хлестко, наотмашь.
‒ Прекрати…
‒ Он сломает твои крылья и отдаст на растерзание псам, хоть потом и проклянет себя за это…
‒ Умоляю, замолчи! ‒ я вырвалась из хватки старой цыганки. ‒ Я сама все расскажу ему сегодня же! Дитар меня любит, он все поймет.
‒ Нет, девочка, тот, кто любит не разбивает вдребезги сердце той, что его отдала… измени судьбу снова, не ходи во дворец. Ты можешь!
Я отрицательно покачала головой.
‒ А Гинго? Он этого так долго ждал. Да и на балу будут ждать властные люди ‒ денег нам всем хватит до конца жизни. Да и невежливо подводить столько народу.
‒ Вас уже там ждут, только не затем, чтобы любоваться твоими чудесами. Девочка, Гинго давно и сильно погряз в своих идеалах о борьбе с тиранией империи. Его уже не спасти, но он крепкий ‒ выберется, а ты ‒ нет! Не пойдешь во дворец, снова изменишь судьбу, и, если суждено, вы со своим стражником пересечетесь. Пусть на другой земле, в другое время, при других обстоятельствах, но случится так, что даже Дилит ‒ богиня любви ‒ благословит ваш союз. А теперь быть беде. И пострадаешь в ней ты, а не Гинго или Гвен. Боги к тебе благосклонны, дай себе еще один шанс.
Она так много говорила, что, казалось, в одно ухо влетало, из другого же стремительно все вылетало.
Не ехать во дворец, тогда как все воспримет Гинго? Но еще больше жгло душу, что с Дитаром я так и не объяснилась. Не рассказала ему о том, что столкнулись мы в доме управителя Хелегая совершенно случайно, я не имела тогда злого умысла.