Сердце моего врага - стр. 21
Ясно!
Как знала, что этому торгашу доверять не стоит!
Дверную ручку стали дергать снаружи. Я с сожалением посмотрела на единственный путь к отступлению, окошко под потолком: через него не выбраться ‒ слишком маленькое.
Придется, и правда, вспоминать все то, чему учил Мадхеш. Ох, старик, подозреваю, ты все это предвидел, но зачем было так поступать-то, словно это очередная твоя проверка на прочность?
Настороженный стук разрезал тишину.
‒ Г-госпожа! ‒ за дверью послышался неуверенный голос трактирщика.
Я каким-то образом успела превратиться в госпожу, хотя до этой поры он даже не смотрел на меня.
‒ Я п-принес вам ужин, ‒ продолжал вещать дрожащим голосом хозяин. ‒ Откройте… дверь.
Вот такая я дура! И дверь открою, и шею подставлю под нож, и в мешок собственную голову сложу.
Долго ждать ответа не стали, и тот, кто пришел по мою душу, не церемонясь, вышиб дверь ногой и… не заметил тонко звякнувшей струны за грохотом топора о дубовые доски.
Дзинь!
Господа все же попали в мою ловушку.
Если бы это были люди Моро, они так глупо не стали действовать, нет. Те ждали бы, сколько потребуется, пока я не покину здание, а потом, сев мне на хвост, догнали на подходе в столицу и убрали с дороги так аккуратно, что я и сама не заметила, как умерла от отравленного эля в какой-нибудь подобной забегаловке. Или свернула шею под подвернувшей ногу лошадью. Кому надо со мною мараться? Нападать и вышибать двери ногами? Люди клана Грассо не действуют так открыто, они незаметны и смертоносны, словно проказа, убивающая жертву очень долго, но действенно.
Два высоких и крепких воина свалились прямо на пол, стянутые по рукам и ногам затянувшимися петлями стальной паутины. Третьим стал сам трактирщик. Пока здоровяки пытались выпутаться из тонких нитей, врезавшиеся в их телеса не хуже лезвий ножей, я взяла торгаша за грудки и подтянула к себе.
‒ Я… я ни в чем не ви-иноват! ‒ замотал он головой так, что толстые щеки стали болтаться словно желе. ‒ Это все они!
‒ Кто это? ‒ кивнула в сторону здоровяков, которые перестали дёргаться, понимая, что так быстрее прикончат себя сами. Хоть на это ума хватило.
‒ Н-не знаю! ‒ в голосе трактирщика послышались рыдания. ‒ Я, правда, не…
Толстяк осел передо мной тяжким кулем.
‒ Ну что? ‒ посмотрела на здоровяков, поблескивающих на меня в темноте белками глаз. ‒ Сами скажете или вам языки развязать? Да ‒ нет?
‒ Нет! ‒ крикнул один.
‒ Нам заплатили! ‒ заверещал второй, к большому огорчению первого. ‒ А кто ‒ не знаем! Сказали доставить девку в порт на рабовладельческое судно, что отплывает в Аргарас.
‒ Кто нанял? ‒ спросила осипшим от волнения голосом.
‒ Старик… хашмирец!
Я неслась что есть духу. Могла загнать лошадь насмерть, но уже не думала об этом. Даже обрушившаяся на мою голову, гроза не остановила меня.
Значит, он все просчитал по-своему. Мадхеш ‒ великий интриган! Он знал, что два увальня из таверны мне не навредят, но прекрасно понимал ‒ это меня задержит, если вдруг решу отправиться вслед за наставником.
Вещевой мешок тяжело оттягивал спину назад, такое впечатление, что наставник набросал туда камней, только чтобы создать мне ещё одну помеху.
Дом полыхал. Это было видно еще за версту от городка, в котором мы жили. Оранжевое зарево взвилось в низкие облака погребальным костром. Гроза не смогла его потушить. Я явилась к тому моменту, когда сквозь дыры, образовавшиеся в кровле, стали прорываться огненные языки. Вокруг дома собралось много народу, впопыхах я не обратила на это внимание.