Сердце Лиса - стр. 4

А лисица сделала нарочитый вид, что уже готова это сделать.

Лисы продолжили бой. Одни боролись в рукопашную, другие – палками молотили друг друга, третьи – умудрились даже кинжалами махать. Летели клочки по закоулочкам. Сочная трава хватала куски рыжей шерсти как живая. Рамил наблюдал за этими неуклюжими боями испод золотистых махровых ресниц. Его, по истине, смешили эти спарринги. Однако он сдерживался от ехидной ухмылки неимоверным усилием воли. Если б ему нужна была бы эта бестия – Кама, он бы за доли минут раскидал всю эту грязную свору. Ещё бы и на развесистые ели зашвырнул. Но Рамил действительно не желал эту девку. От слова: «Совсем». Никакие её обнажённые прелести не могли бы вывести его из мужского равновесия. Ему, правда, надоели и свои развратные лиски. Каждой он безумно нравился. Ещё бы: высокий, атлетического телосложения, молодой, красивый, сильный, ловкий, смелый, да ещё и богатый. Царь, одним словом. Нефритовые глаза с чистыми белками казались зеркальными. От угольного зрачка расходились тонкие золотистые лучики, преломляясь в солнечном и лунном свете, как драгоценные камни и его глаза, будто светились. Появлялся некий гипнотический вид. Тонкие черты лица с прямым небольшим носом добавляли аристократичности. А когда он не полностью обращался в человека, а только частично, его белокурую голову украшали изящные уши с белоснежной шерстью по краям. И грациозный пушистый хвост украшал со спины. Даже такого качества хвосты имелись только у царской четы. Бугристые мышцы катались под гладкой золотистой кожей. И было от чего. Рамил чуть ли не с люльки сильно тренировался. Гал ещё тренировал его отца, а после уже и сына. Он был настоящим духовным наставником, учителем боевых искусств, другом. Молодой царь искренне любил и уважал его. И так как тот ещё и заменил ему отца, слушал во всём и впитывал все знания как губка, а тренировался как вепрь. Рамил не боялся, не боли, не травм. Частенько забивался, особенно, когда бил в деревянное чучело. Разбивал костяшки пальцев в кровь, оттачивая мастерство. С детства мечтал о том мире, где пропал и погиб отец, чтобы отомстить. Во что бы это ни стало, появиться там, найти убийц и разорвать на части. Представлял, как оторвёт этим отморозкам головы, руки, выдерет глаза. Месть руководила им как живая субстанция, виляла по стройному телу, делая его стальным.

Он бегал по горе Рамилии с утяжелением на лодыжках, специальных повязках с булыжниками. Прыгал с налёту в пропасть в ледяные воды водопада. И плыл, плыл, плыл без остановки как рыба. Нырял на такую глубину, что мог достать оттуда мелкие красоты дна. Любил воду, лес, птиц и чистоту тела. Приучил весь клан к опрятности и ежедневному купанию, а в жару даже и по несколько раз в день. Несколько озёр были лучшими купелями. Лисы украсили их фонарями со свечами и скамьями из старых пней, чтобы было приятно купаться даже ночью.

Бой подходил к концу. Оставались пара соперников. И тут один из них сломал нос второму ударом кулака. Кровь залила пострадавшего до пупа.

– Я! Я – победил! – проорал лис – мужлан. Оставалось только в грудь себя ударить для пущей важности. – Кама – моя! Иди сюда, красавица.

– Нет! – фыркнула лисица. Заложила ногу на ногу и отвернулась. Обнажённая грудь аппетитно колыхнулась.