Сердце Леона. Пленница острова - стр. 17
То есть Леон рассчитывает, что я и на это соглашусь?!
8 Вивиан
Все внутри вспыхивает от злости, когда рассматриваю, что же мне приготовил Морте. Я словно какая-то шлюха, должна рассекать в полупрозрачных пеньюарах!
Даже не будь у меня уродства, от которого не избавиться, я бы ни за что не согласилась на это. Меня воспитывали не так!
Несколько минут я перебираю вешалки и убеждаюсь, что нормальной одежды в шкафу нет.
Так вот какую роль отвел меня Леон…
В этот момент я забываю о том, что еще недавно дрожала перед ним. Злость застит глаза, и я резко выбегаю из спальни. Всего пара шагов, и натыкаюсь взглядом на Савиано, который появляется будто из ниоткуда.
– Куда собралась? – холодно уточняет он, преграждая мне дорогу.
Оглядываюсь по сторонам, но никого рядом нет. И вся моя злость концентрируется на мужчине.
– Скажи своему хозяину, что мне нужна другая одежда!
Я едва успеваю закочнить фразу, как оказываюсь впечатанной в ближайшую стену, а на моей шее появляется крепкая мужская ладонь. Доменико в отличие от Морте не церемонится. Сдавливает так, что я начинаю задыхаться.
– Ты, кажется, плохо слушала, девочка, – цедит леденящим душу голосом. – Моя задача – не дать тебе сбежать с острова. Запрета на физический ущерб не было.
С каждым его словом мне становится все труднее дышать. Легкие горят от недостатка кислорода. Когда Савиано все же отпускает меня, то я сползаю на пол. Болючий кашель дерет горло. Кажется, я вот-вот выплюну свои же внутренности. А Доменико возвышается надо мной как ни в чем ни бывало.
Поднимаю на него глаза, поражаясь жестокости, которая живет в его взгляде.
– В следующий раз думай, прежде чем открывать рот.
Тру шею ладонью. Я в ужасе. Казалось бы, Морте и так напугал меня. Но его подручный сумел переплюнуть своего босса.
Кое-как поднимаюсь с пола и сбегаю обратно в спальню. Сейчас я, конечно, сама себе удивляюсь – откуда только взялась смелость, граничащая с безумием. Сейчас от нее остается только пепел.
Подхожу к окну – широкий подоконник позволяет удобно расположиться, чтобы наблюдать за тем, что творится снаружи.
Правда, ничего интересного там не происходит. А когда раздается стук в дверь, я дергаюсь и едва не падаю с подоконника.
– Можно? – спрашивает женщина, заглядывающая ко мне в спальню.
– Да, конечно, – растерянно киваю.
Дверь открывается сильнее, и незнакомка закатывает внутрь тележку с едой. Притормаживает возле кресла и после вопросительно смотрит.
– Это мне? – уточняю, спускаясь с подоконника.
– Хозяин просил напомнить, что будет вас ждать после ужина внизу.
– А вы здесь работаете?
Женщина кивает.
– Можете звать меня Пенелопа, – говорит она. – Так же вам надлежит переодеться в праздничное платье красного цвета.
– Надлежит? – переспрашиваю.
Она снова кивает.
– Посуду заберу чуть позже.
Оставшись одна я, вместо того чтобы сесть и поесть, снова иду к шкафу и проверяю. Действительно красное платье есть. Точнее, пародия на него. Потому что это скорее какая-то тряпочка, едва ли прикрывающая хотя бы самое важное.
Тут же отбрасываю ее обратно в шкаф и хлопаю дверью.
Злость вперемешку с беспомощностью горят во мне, переплетаются, создавая дикий коктейль.
Открыв крышку, вижу тарелку на тележке и понимаю, что даже еду мне подали, дав понять, что хозяин дома знает обо мне достаточно.