Сердце бури - стр. 24
– Я пыталась призвать то существо. Но оно не явилось.
Ложка замерла у рта мужчины:
– Ты пыталась вызвать моего фамильяра?
Эйлин сконфузилась и кивнула:
– Думала, он поможет, скажет, как тебя лечить. Ведь мои песни не помогали, травы и настои были бесполезны.
– Глупая девчонка, чтобы призвать фамильяра, нужна кровь его хозяина и сакральные слова. Ты знаешь эти слова?
Девушка отрицательно качнула головой.
– Тогда ради какой бездны ты трогала мои вещи?!
– А ради какой бездны ты умирал?! Древнее зло не может лежать трупом!
Райнхард раздраженно повел плечами, но продолжать пустое пререкание не стал. Смерил девушку задумчивым взглядом и, как ни в чем не бывало, произнес:
– Я тебя прощаю.
– За то, что пыталась тебя спасти? – негодующе воскликнула она, поперхнувшись чаем.
– Если бы твой болван-отец сразу отдал мне руну, ничего бы этого не случилось. Моя связь с потоками восстановилась бы, и исцеление пошло бы быстрее. И тебе не пришлось бы строить из себя целителя и напевать мне свои дрянные песни, ожидая, когда я сдохну.
– Что-о-о?! – Эйлин задохнулась от несправедливого обвинения и резко вскочила на ноги, задев чашку, из которой пила. Хотела сказать что-то обидное, но прикусила язык и попятилась: чашка отлетела в сторону мужчины и выплеснула содержимое ему на колени.
Райнхард медленно поднялся. Его лицо из язвительно-добродушного стало непроницаемым, ухмыляющиеся губы превратились в тонкую линию:
– Ты знала, что это были мои любимые брюки?
– И поделом! Нечего говорить мне гадости! – Она упрямо вздернула подбородок и скрестила руки на груди. Но, хоть ее глаза и излучали вызов, они все же были испуганны.
Райнхард подошёл к ней вплотную, пьянея от сладкого запаха вереска, что источали ее пшеничные пряди, собранные в легкую косу, от нежной кожи. И чистой, незапачканной этим миром энергии, что на уровне потоков ощущалась, как небесный нектар.
– Что, хочешь, показать с каким наслаждением отрываешь головы?
– Нет. Хочу показать, с каким наслаждением буду тебя… гм… любить.
Альх схватил лицо Эйлин мозолистыми ладонями и притянул к своим губам, жадно, неистово, словно дикий зверь. Поборов легкое сопротивление, он рванул на девушке платье и потянул ее за собой на импровизированный лежак из старых покрывал…
4. Глава IV
Никогда прежде Райнхард не чувствовал себя лучше. А если и чувствовал, то давно забыл об этом. И дело не в том, что у девчонки открылся какой-то талант в отношении плотских утех, совсем наоборот: она была так зажата и скованна, что мужчине пришлось чуть ли не взять ее силой, уговаривая нетерпеливыми ласками, жаркими поцелуями и молчаливыми обещаниями, которым никогда не суждено сбыться.
Дело было в другом: отпечаток альвийской крови и дар целителя накладывали на его обладательницу особые таланты. Она могла восстанавливать и очищать энергетические потоки, залечивать душевные раны, наполнять светом там, где давно поселилась тьма. И даже когда похоть и голод тела были удовлетворены, альх продолжал беззастенчиво пить ее свет, который напоминал живительный нектар. Только когда холод и тьма уступили теплу и уюту, он выпустил девушку из своих объятий и устало откинулся на спину.
Некоторое время они лежали молча, слушая в тишине тяжелое дыхание друг друга, не спеша прерывать то хрупкое и, казалось, зыбкое умиротворение, что окутывало полутемное, сырое и промозглое помещение, в котором гуляли сквозняки и слышался шум подземного источника.