Сердце бабочки - стр. 22
Парой слов лорд Кэрдан развернул мою жизнь из тупика и беспросветного отчаяния на путь надежды. Так почему на душу лег непонятный осадок, будто не мечта всей жизни исполнилась, а что-то царапнуло по коже – жесткое, шершавое, как птичья лапа?..
"Касавир у нас визионерка, - смеялся иногда отец, рассказывая соседям о моих причудах. – Вечно ей мерещится на пустом месте". И прав оказался, ерунда всякая примерещится. Надо радоваться нежданной милости милорда да благодарить, что нашел применение моему скудному таланту. А чутье… Стоит ли к нему прислушиваться, смутному и неопределенному? Поди разбери, что за глупый страх закрался в сердце. Надо жить и радоваться жизни, нежданному-негаданному везению! И благодарить Создателя, что послал нашей земле такого замечательного человека, как лорд Кэрдан.
5. Глава 4. Паучьи чары
Ровно в девять утра я сидела в Гильдии Магов и Знахарей, в той же классной комнате, что вчера, на задней скамье рядом с Вуларом Распетом. Его вчерашний сосед сидел на три ряда впереди. Наверно, решил, что не хочет тесниться втроем на одной лавке с ширококостным Вуларом. Или баронет сам так решил и попросил его пересесть. Любопытно было бы узнать.
Вулар расплылся в улыбке до ушей, увидев меня.
- Как я рад, что ты пришла! Не поверишь, переживал, что из-за Керна больше не придешь.
- Смеешься? Отказаться от мечты всей жизни из-за какого-то хама? Вот еще!
- Молодчина! Так и надо! Надеюсь, милорд как следует вдул этому придурку. Больше он к тебе не полезет.
Мне тоже хотелось надеяться, только мое дурацкое предчувствие вновь заявило о себе. Маякнуло, что так легко от Морада Керна я не отделаюсь.
В класс вошел преподаватель – не приглянувшийся мне мэтр Келик, другой. Урок снова не имел отношения к магии. Я долго морщила лоб, пытаясь понять его тему. Обилие цифр, непонятных пересеченных стрелочек, извивающихся линий и странных знаков, которые учитель называл "иксами, игреками и зэтами". Все это казалось чудовищной абракадаброй. Может, это и есть магия?! Если так, то ловить мне тут нечего, все равно рано или поздно вылечу с позором из Академии.
- Вулар, - зашептала я тихо-тихо, - а что вообще за предмет?
- Высшая математика, - ответил он громоподобным шепотом.
Я не стала ничего больше спрашивать из страха, что нам опять сделают замечание. Увы, мой друг был напрочь не способен разговаривать тихо… Я слушала, даже не пытаясь вникать в жуткую тарабарщину на доске. Кое-что старалась записывать, но толку в том было с гулькин нос. А под конец урока чувствовала себя выжатой досуха, словно не сидела два часа на седалище, а таскала мешки с репой или пропалывала грядки от рассвета до заката. До чего сложно, оказывается, слушать то, чего не можешь понять.
- Вулар, - спросила я, когда преподаватель сжалился над нами и отпустил с урока, - а для чего нам эта высшая математика?
- Почему ты спрашиваешь? Вчера ты не спросила, для чего нам анатомия.
- Анатомия понятно. Чтобы лечить человека, магией или без, надо знать, как он устроен. А это?
- Высшая математика нужна, чтобы осваивать сигнальную магию. Там важны расчеты. Важнее, конечно, геометрия. Она будет завтра. Но и без матанала тоже не обойтись. Так говорят старшие ученики, от преподавателей я пока не слышал…