Сердца мира. Книга вторая - стр. 15

– Скорее, как полное магическое подселение одного мага в другого, – объяснил Вольтер, совсем меня запутав.

– То есть, в меня затолкали какого-то мага? – я взглянула на кивнувшего отца, – но зачем?

Лорды замялись и нахмурили лбы. Они бы ещё переглянулись, честное слово. А кое-кто ещё говорил мне, что женской логики не существует. Я хотя бы удосужилась узнать, зачем это произошло, в то время как "самые логичные и продуманные" Лорды даже не подумали об этом. Причём, поняла я это только по их реакции.

– Та-ак, а если подумать той самой логикой, которой у меня нет, – кинула кое в чей огород топор я, – для чего это вообще делают?

Вольтер, глядящий на меня сужеными от злости глазами и Вильгельм, который до этого момента был в состоянии близком к ступору, одновременно взглянули на меня. А затем, таки да – переглянулись.

– Этот метод использовали ещё во времена объединённых миров. Насколько я знаю, маги таким образом спасали от смерти маленьких детей, – нахмурил брови отец и продолжил, – но обычно при подселении носитель умирал.

Я напряглась. Кажется, в те времена, вроде средневековья, врачи использовали всякую бесполезную гадость, пытаясь лечить. Мысль о том, что я могла умереть при этом самом выселении, решила отложить в дальний ящик.

– Получается, кто-то подселил в меня… эмм… кого-то, чтобы вылечить? Почему тогда до сих пор не выселили? – я взглянула уже на молчаливого Вольтера.

Здесь явно было что-то не так. Местом ниже спины чувствовала. В копилку жутких странностей вспомнился тот сон про поле с цветами и меня саму, которая дала мне разрешение жить в её теле.

– Подселенкой была четырехлетняя девочка. И сделала это Актиния Кери, когда тебе было несколько месяцев, – в отличие от отца Феликс решил не тянуть кота за хвост.

И я была ему за это благодарна. Однако мысли ясней от этого не стали. Наоборот, я спустилась в дебри собственного разума. Перед глазами промелькнули сны. Особенно те, где я стояла и смотрела на маленькую черноволосую девочку или же была ею на том самом поле с яркими цветами. Яркой вспышкой мелькнуло то, что в этом сне они с мамой от кого-то убегали.

– Тогда… – голос охрип, я прочистила горло и подняла взгляд на отца, – я думала бабушка оговорилась, назвав меня Алессой. Но… она сказала что-то про то, что ошиблась и переселит её в другое тело. Значит, вы хотите… вытащить её?

Мужчины, глядевшие на меня в упор, развернули головы в разные стороны. Ничего другого я от них не ожидала.

– Это можешь сделать только ты, и приятного в этом мало, – неожиданно спокойно пояснил Феликс, наблюдая за моей реакцией.

Я же понимала, насколько все плачевно. Я определенно запуталась в том, что происходит вокруг. Что-то слишком много интриг с Вашей стороны, не так ли, Леди Актиния?

– Я… должна поговорить с бабушкой, – я перевела взгляд на Вильгельма.

Тот сдержанно кивнул, постучал пальцами по столику меж кресел и произнес:

– В любом случае этот выбор за тобой. Тем более сейчас назревает кое-что посерьёзнее чем малолетняя подселенка.

Я кивнула больше самой себе и с ногами забралась в своё кресло. Если не это был серьезный разговор, тогда что? Не думаю, что существует что-либо неприятнее вот этого всего.

– Магистр прислал это полчаса назад, – на мои колени опустились три свитка из светло-коричневой плохо выбеленной бумаги.