Серая мышь в большом городе - стр. 13
— Спасибо, дядя, — улыбнулась я, словно это был свояк из деревни.
Доехали мы действительно быстро. Остановилось такси во дворе, проехав под арку. Счётчик показал чуть больше трёхсот рублей, я с лёгкой душой отсчитала водителю деньги из кошелька Вадима Петровича и, открыв дверь, вытянула неудачливого алкоголика из машины.
— Эй, пташка! Квартира двенадцать в первом подъезде! — окликнул меня таксист и с улыбкой уехал.
А и правда. Вот же, написано даже на табличке у подъезда: с первой по сорок вторую квартиры. То ли я начинаю потихоньку ориентироваться в городской жизни, то ли всё в городе устроено логично… Ладно, надо бы уже этого Вадима Петровича сдать жене или маме, чтобы приводили в чувство, а мне пора на собеседование. Ух и тяжёлый же он! Словно телёнка на плече волоку. Вот достанется ему и поделом. Может, пить перестанет…
Высвободив руку, потянула за ручку двери, и та поддалась, хотя и с трудом. Тёмный подъезд вонял, как навозная куча. Да, это не тёткин дом, не тот размах… Я поудобнее устроила мужчину на своём плече и со вздохом потащила тяжёлое тело вверх по ступенькам, нащупывая каждую ногой. Чуть не запела даже, как на покосе — ой, коси, коса, ой, тряси, роса… Так сподручнее было кидать сено в скирды. Но сдержалась — пёс знает, какие люди тут живут, может, спит кто, разбужу ещё. Голос-то у меня мамкин, зычный, звучный. Уж так дотащу, допыхчу.
Квартира двенадцать оказалась на третьем этаже. Прислонив Вадима Петровича к стене в уголок, я нажала на кнопочку звонка. Резкое дребезжание могло бы всё наше анциферовское кладбище из могил поднять, но никто не отозвался с той стороны двери.
— Что же мне с вами делать, Вадим Петрович? — озадаченно обратилась я к всё ещё бессознательному мужику. Не оставлять же его здесь, под дверью? Тогда уж лучше было на остановке бросить. Нет, так не годится. Стой, Васюта, а про ключи забыла?
Ой-ой, опять по карманам шарить… Но раз надо — значит, надо. Карманы пальто — это самое простое, а вот штаны! И конечно, ключи были там. Я, кажется, даже покраснела, щупая ноги в опасной близости от самого запретного места, но мужественно довела дело до конца. Ключей оказалась целая связка, маленьких, больших, разных, но в то же время и похожих. Блямбочки всякие ещё болтались на колечке, мешали вытаскивать из кармана… Я перебирала их одной рукой, второй поддерживала Вадима Петровича, который норовил сесть на пол. Уже готова была сдаться и запульнуть ключами в пролёт лестницы, но, к счастью, один из них подошёл к замку. Дверь гостеприимно раскрылась, и я ввалилась с бесчувственным телом в прихожую.
— Ау-у! Есть кто-нибудь? — бросила наугад в полумрак квартиры. Но ответом мне была лишь тишина. Такая тишина бывает только в пустых помещениях. Ни кошки, ни собаки, ни какой другой животины. И уж точно людей здесь нет.
— Господи! — крик души вырвался из моего рта. — За что? Чем я перед тобой провинилась?
Но Бог не дал мне знака. Поэтому я потянула мужчину по коридору, ощупью нашла дверь в ванную — и точно, там оказалась ванная! — и почти без сил опустила его грудью на бортик. Отдышалась. Ну и тяжесть! А говорят, мёртвые тяжёлые… Вон и живые вполне себе неподъёмные, хотя не такой уж он и толстый.
Ладно, что там говорил дядька-таксист? Головой под холодный душ… Сейчас мы ему устроим головомойку.