Серафимино поле - стр. 5
Поэтому однажды она напекла пирожков с разной начинкой и пригласила Бориса к себе в гости. Тем более, что на дворе тогда уже была зима, и любящей уют и тепло Серафиме самой не очень-то хотелось собираться и выходить куда-то в такой мороз.
А еще через пару месяцев они и приняли такое решение, которому теперь и удивлялась Алла.
– Ну что, весна уже, пусть и только календарная, – весело сказала Симе подруга, – Я уверена, всё у вас будет хорошо!
Сима не призналась подруге, что ей и самой приходят в голову разные мысли, и ей приходится привыкать к новому укладу жизни… Привыкать готовить завтрак по утрам, потому что у Бори был гастрит и ему обязательно нужен был свежеприготовленный завтрак. Раньше и сама Серафима, и Дима завтракали только кофе и бутербродами с сыром, которые сам Дима и готовил, но сейчас Симе было неловко заставлять Бориса что-то делать в её доме… ей всё казалось, что он у неё в гостях.
Учитывая, что долгое время Сима прожила одна, ей было довольно сложно, но и в то же время, не стало этого гнетущего и выматывающего душу одиночества, особенно по вечерам. Теперь они были наполнены звуками телевизора, вещающего последние новости в стране, и возгласами Бориса, комментирующего эти самые новости.
Сима мыла посуду после ужина и смеялась над шутками Бори, который сидел за столом и разливал по чашкам заваренный вечерний чай. Несмотря на все неудобства, Сима была рада, что дом её снова стал живым и не похожим на тихую келью.
– Сим, как ты думаешь, – сказал как-то ближе к лету Борис, – Может быть нам с тобой сдать мою гостинку на какое-то время квартирантам? Там ремонт делать давно пора, мы могли бы отложить деньги, которые получим за аренду, а потом сделать на них там ремонт. Что скажешь?
– Это твоя квартира, ты можешь поступать с ней, как сам решишь, – удивилась Серафима, – Я не против, сдай её в аренду.
Боря довольно кивнул и стал звонить кому-то по телефону, обговаривая условия договора, сроки и прочее, что Серафиме не хотелось слушать. А через неделю Борис сообщил ей, что договор с арендаторами подписан, и ему нужно забрать оттуда оставшиеся там личные вещи. Вечером в коридоре Симиной квартиры стояли две огромные сумки с вещами Бориса.
– Может быть, освободим кладовку под это? – осторожно спросил Борис.
В кладовке была устроена Димина фотолаборатория. При жизни Симин муж увлекался фотографией, и даже после появления цифровой фотосъёмки предпочитал это делать на старом плёночном аппарате, а потом возиться в тёмной кладовке, проявляя плёнки и печатая фотографии. Хотя иногда доставал из коробки подаренный ему Симой современный хороший фотоаппарат, чтобы поснимать и им.
После гибели мужа у Серафимы не поднималась рука ликвидировать место, где так много провёл времени тот, кто навсегда был в её сердце. Первое время она часто сидела там, на старом деревянном стуле, обхватив руками свои колени и включив старую красную лампу. Иногда ей казалось, что вот сейчас откроется дверь кладовки, и Дима, сощурив глаза на яркий свет люстры, спросит:
– Солнышко, чай пить будешь? Я закончил, сейчас заварю!
Но дверь в кладовку оставалась закрытой, и Сима понимала, что это навсегда… Протирая пыль на сделанных Димиными руками полках кладовки, она уже и не вытирала бегущих по щекам слёз, каждый раз собираясь сложить всё в коробки и убрать, чтобы не рвать воспоминаниями душу, но не могла этого сделать.