Сентябрьский жасмин - стр. 27

Она немного подумала и кокетливо ответила:

– А мне с вещами в участок или как? Куда меня, на Калыму или отделаюсь условно-досрочно?

– Даже если ты что-то натворишь, я все сделаю, чтобы не запятнать твою репутацию, – пообещал ей Василий.

Но потом спохватился и поинтересовался:

– Да, кстати! А как ты в мой дом вошла?

– Двери надо закрывать, Василий Михайлович! – упрекнула его Настя.

– Там все было закрыто! – развел он в недоумение руками.

– А я умею замки вскрывать.

– Не надо вскрывать, я тебе ключ дам, если хочешь.

– Нет, – мотнула она отрицательно головой.

– Почему?

– Я пришла к тебе в дом, потому что знала, что тебя там нет. Если бы ты был там, я бы не вошла туда.

– Опять здрасти-мордасти! – возмутился он. – Так и будем бегать друг от друга и в прятки играть?

– Нет, не будем. Но в дом к тебе не пойду. Пока.

– Тогда пошли в участок. Это не дом, туда всем можно! – сказал он и подтолкнул ее вперед.

Пара прошла по селу и подошла к Правлению совхоза, где и находился его кабинет.

Василий открыл дверь ключом, пропустил девушку вперед и вошел сам. Он мгновенно засуетился, сразу включил чайник, а из стола достал шоколадку и протянул ей.

– А вы всем задержанным шоколад раздаете? – улыбалась Настя, глядя то на него, то на плитку шоколада.

– Нет, не всем. Только тем, кто по душе пришелся.

Она заглянула к нему в ящик, поняла, что там больше ничего нет, и укорила:

– Как плохо вы к людям относитесь. Что, так никто больше и не глянулся?

– Пока нет. До этого момента.

– А как же приглядеться? Или решил, что можно сразу и в омут с головою?

Он вздохнул легонько, глядя на нее, потом стал ближе и признался:

– Что-то плохо стал последнее время спать.

– Соловьи мешают? – решила уточнить Настя.

– И не только соловьи. А еще красивые девушки, которые задают задачки с тремя неизвестными. А у меня с математикой не совсем отлично было. Вот и ломаю голову, что, да как?

– А ты не ломай. Ты лучше сердечко свое послушай. Что оно тебе подсказывает?

– Оно говорит, чтобы я скорее налил в чайник воды. Потому что он пустой и сейчас сгорит напрочь. Придется покупать новый.

Они вдвоем посмотрели на электрический чайник и поняли, что так оно и есть.

Настя мигом выдернула шнур из розетки и весело упрекнула:

– И стоит!

– Не хотел выглядеть жадным бакланом перед симпатичной задержанной.

– Если бы он сгорел, то ты выглядел бы растяпой! Воду наливай, – указала она глазами на бутылку с водой.

Василий налил воду, снова включил чайник и предложил:

– Присаживайся.

А сам снял фуражку, положил ее на стол и достал чистый лист бумаги. Он поискал взглядом авторучку, нашел ее за ежедневником и протянул девушке.

– Пиши, – сказал он.

– Что писать? – усаживаясь поудобнее, спросила Настя.

– Как все было.

Она улыбнулась, приняла от него авторучку и начала писать, красиво выводы каждую буковку.

Но посидеть и поговорить им не удалось. Сначала ворвался Журавлев и с ходу стал кричать, что творится безобразие, и никому до того нет дела. Ничего внятного не объяснив, он так же шумно удалился, а его крики и возмущения все еще доносились с улицы.

Следом пришла Ушакова – с жалобой на соседку, и принялась сыпать бранную ругань в адрес тихой и скромной бабульки.

Фролов слушал ее, не перебивая, а та стукнула кулаком по столу и пригрозилась:

– Я этого так не оставлю! До министра дойду! А эту гадину обдиру, как липку!