Сентябрельник, сентябрядцатое сентября - стр. 13

Жоакин перебирает объявления, требуются, требуются, требуются – объявления обдают его заливистым лаем, мы вам перезвоним, мы вам перезвоним, мы вам перезвоним…

– А чего ты на море живешь?

Так, началось, думает Жоакин, ни раньше, ни позже, именно сейчас, когда весь мир сворачивается калачиком и засыпает в полуденном зное…

Двое подходят, оценивающе смотрят убежище Жоакина, Жоакин даже какие-то миниатюрные башенки сделал и крохотный балкон на чердачном окне, хотя никакого чердака здесь и в помине нет…

Жоакин разводит руками:

– А где мне жить?

– Да сейчас вроде везде работа с проживанием…

Жоакин фыркает, какая к черту работа с проживанием, можно подумать, его уже во все стороны тянут, давайте к нам, нет, давайте к нам, да пошли вы все, не трогайте его, он мой…

Хватается за соломинку:

– Здесь остров будет.

Люди смотрят на него, кивают:

– Ну, конечно же… здесь будет остров.

Жоакина передергивает, как-то слишком быстро договорились, так не бывает. Или они окончательно с ума сошли, или замышляют что-то, подлянку какую-нибудь, из которой вообще не выбраться потом…

– Остров будет ваш, вы не беспокоитесь даже…

Жоакин кивает. Он знает, что остров его, и остров, которого еще нет, он тоже знает, что он его, только остальные еще не знают, что остров принадлежит Жоакину, а Жоакин – острову…

Жоакин настораживается, что-то подсказывает ему, что за работу официанта или уборщика не подарят дом, которого еще нет, на острове, которого еще нет, в океане, которого еще тоже нет.

– Взгляните…

Жоакину показывают на фото, Жоакин хочет сказать, что никогда в жизни этого человека не видел, не говорит, не помнит, не знает.

– Вы его найдете, – говорят Жоакину.

– Найду.

– Вы его убьете, – говорят Жоакину,

– Убью, – соглашается Жоакин, ну а как же иначе, само собой, сказали убить, убьет.

– И остров ваш будет, и домик ваш, а там, глядишь, и океан дадут…

Жоакин спрашивает то, что хотел спросить с самого начала, но боялся чего-то, сам не знал, чего:

– А… а океан, его как привезут? А его по кусочкам привезут и здесь разложат? А чем соединять будут?

Люди смеются, ай да Жоакин, как чего ляпнет, так хоть стой, хоть падай. Хотя… хотя… черт… а что, если правда воду в замороженном виде сюда возить по кускам с какой-нибудь планеты, выкладывать в низинку, которую назначили океаном…

…и вовсе не так, и вовсе не на Луне, а на Марсе, кто же на Луне живет, вы сами подумайте, как там жить вообще, там даже атмосферы нет, а вот на Марсе есть. Вот на Марсе и живет Эйкин Драм, да только разве песенку переспоришь, знай, поет свое —

Не f а th.

Не f а θ.

Не a:f а half.

На светский прием необходимо чуть-чуть опоздать, чтобы показать себя занятым человеком. Осталось только понять, жив ли этот обычай, или уже нет, и во сколько нужно приходить, минута в минуту, или чуть-чуть опоздать, знать бы еще, сколько это – чуть-чуть.

Знакомиться с другими людьми можно только через третьих лиц… понять бы еще, где прикажете взять этих третьих лиц, если никого не знаешь.

Руки следует вынимать из карманов, а вот что делать, если карманов нет, об этом в книжке по этикету ничего не сказано. Сначала в чашку положить сахар, потом лимон, или нет, наоборот, сначала лимон, потом сахар, когда пьете чай, взгляд должен быть направлен в чашку, то есть, сначала положить сахар, потом лимон, потом взгляд, или нет… Глупый, глупый Эйкин Драм, опять все перепутал. А ведь о самых главных вещах не пишут ни в каких книгах, самые главные вещи узнают по мимолетным жестам, по едва различимым интонациям, по тончайшим переменам в выражении лица…