Сэндмен Слим - стр. 14
– Ты думаешь, я не хотел отомстить? Но посмотри на меня! Мне даже пришлось украсть этот дурацкий магазин, чтобы зарабатывать на жизнь. А потом пришел мертвец и отрубил мне голову. Да уж, кто как не я может покончить с Мейсоном Феймом…
– Нет, это сделаю я. А ты мне поможешь советами.
– Говорю тебе, я не знаю, где он. Мейсон просто ушел. Он теперь как Кайзер Созе[21].
– Как насчет остальных?
– Ты слишком многого требуешь, приятель.
– Нет. Я требую ровно столько, сколько мне причитается. – Я закуриваю еще одну сигарету, думая, как приступить к следующей части разговора. – Скажи мне Кас, скажи как на духу – кто убил Элис?
Глаза Касабяна мечутся туда-сюда в орбитах, будто ищут кнопку катапульты. Так выглядит паника. Я почти слышу учащенный стук его сердца. Но у него нет тела, хотя, возможно, он еще как-то связан с ним.
– Откуда ты знаешь? Ты был внизу все это время, как ты мог узнать?
– Рассказывай, Кас. Голодные койоты уже ждут.
Я смотрю в пол и не шевелюсь. Если сдвинусь, я взорвусь, как закаленное стекло. Не могу больше говорить о ней. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Касабяном. Если бы у него было тело, он бы уже бежал, роняя кал.
– Я почти ничего не знаю. Это не та тема, о которой можно переброситься парой слов с Мейсоном или с кем-то еще. До меня только слухи доходили, как до всех остальных. Я слышал, что это сделал Паркер.
– По приказу Мейсона?
– Паркер ср…ть не сядет без разрешения Мейсона. Так что да – он мог сделать это только по его приказу.
– Но зачем? После стольких лет – зачем ему это понадобилось?
– Я не знаю, друг. Правда, не знаю!
Я смотрю в глаза Касабяна и понимаю, что он не врет. Я подхожу к нему, и он впадает в совершеннейшую панику. Тогда я медленно вынимаю тлеющую сигарету из пепельницы и даю ему покурить. Он испытывает такое облегчение, что чуть ли не плачет.
Моя Элис умерла, и я теперь один.
– Расскажи про свой магазин, – говорю я. – Сколько здесь сотрудников?
– Четыре или пять. Студенты из колледжа. Приходят и уходят. Персонал обновляется каждую сессию и каникулы. Здесь только у Аллегры есть мозги.
– Кто это?
– Местная администраторша. Сам я не люблю работать с клиентами.
– Она управляет заведением, а ты сидишь здесь и пиратишь фильмы…
– Иначе нам не выжить. Ты же и сам по-любому проделывал грязные трюки в Аду.
– Ты понятия не имеешь, что такое Ад, – отвечаю я. – Во сколько открываешься? Или это делает Аллегра?
– В десять. Да, открывает она.
За дверью, ведущей на лестницу, видна кладовая. Я открываю ее, прикрыв лестничную дверь. Там почти пусто, за исключением нескольких металлических стеллажей по пояс. Я затаскиваю тело в дальнюю часть кладовой, затем приношу голову Касабяна и водружаю ее на полку одного из стеллажей.
– Я немного клаустрофоб, – говорит он.
Я осматриваю комнату. Нельзя оставлять дверь в кладовую открытой, поскольку сюда может кто-нибудь зайти. Здесь есть небольшая уборная, но вряд ли Касабян сможет воспользоваться ею утром. На нижней полке одного из стеллажей стоит маленький портативный телевизор. Я втыкаю вилку в розетку и включаю его, подвигав старомодной уголковой антенной. По телевизору показывают местные новости. Я ставлю его перед лицом Касабяна.
– Может, это облегчит твою боль.
Касабян хмурится.:
– Ты настоящий мудак, Джимми.