Семья для чемпиона - стр. 11

– Обалдеть, – кивает Ярослав и замечает: – А вот ты ни капли не изменилась, фигуристочка.

Фигуристочка? Мой пульс учащается. Он помнит!

Голос звучит странно сипло, когда я спрашиваю:

– Это плохо?

– Обидно. Меня видать, жизнь потаскала, – посмеивается Яр. – А вот от тебя все так же не отвести глаз, Аврелия.

– М, и как часто ты говоришь это женщинам?

– Ты единственная, кому я за свою жизнь повторил это дважды.

Мои щеки непроизвольно краснеют под его пристальным взглядом, которым он оценивающе сканирует меня с головы до ног. По позвоночнику проходит микроразряд тока. Я уже давненько перестала теряться рядом с мужчинами. Но Ярослав – это что-то особенное. Был, есть и будет. Что-то, от чего ноги становятся ватными. И неважно, сколько тебе лет.

– Присядешь? – убирает толстовку, освобождая соседнее сиденье мужчина. Хотя в секторе еще примерно с полсотни свободных скамеек, и если бы я хотела присесть, точно без места бы не осталась.

– Нет, спасибо, – вежливо отказываюсь.

– Я не кусаюсь.

– Я ненадолго. Тренировка уже скоро закончится. Я сегодня не рассчитала и приехала чуть раньше, чем обычно.

Ярослав кивает. Переводит взгляд на хоккейную коробку. Какое-то время мы оба неловко молчим. Это так странно. Мы не виделись «тучу» лет. Оба выросли, поумнели и изменились. Я уже не девочка, он уже далеко не мальчик. Но легкое волнение между нами никуда не исчезло. То самое, что щекочет подушечки пальцев и поднимает волоски дыбом.

– Двадцать пятый номер, – говорит Ярослав, первым нарушая установившуюся между нами тишину.

– Что?

– Твой парень?

Я напрягаюсь. Думаю, это нормальная реакция матери-одиночки. Я понятия не имею, говорил ли Гордей своим родным, что у него есть сын. Но, судя по тому, что за тринадцать лет ни папаша, ни его родные не пожелали хотя бы раз поздравить ребенка с днем его рождения, – нет. Полагаю, что семейство Ремизовых в полном неведении. Врать я, конечно, не стану, но и развеивать неведение тоже не собираюсь.

– Да. Мой.

– Дима, да?

Я киваю.

– У пацана талант.

– Да, мне говорили.

– Можно нескромный вопрос?

– Попробуй, – улыбаюсь.

– Твой муж – отец Димки – хоккеист?

Как интересно сформулирован вопрос. Будто в нашей жизни все мужья – это биологические отцы своим детям.

Я увиливаю от ответа, говоря:

– Я не замужем.

Ярослав, кажется, теряется. Смотрит на меня нечитаемым взглядом и задумчиво хмурится. Возможно, в этот самый момент складывает «два плюс два».

На льду раздается свисток тренера и громогласное:

– Все молодцы, парни. Тренировка окончена. Давайте по домам!

Мальчишки, переговариваясь, быстро покидают лед.

– Мне тоже нужно идти, – говорю, разворачиваясь в сторону выхода. – Рада была повидаться, Ярослав.

– Пацаны сейчас, как минимум, на полчаса зависнут в раздевалке.

– И?

– У нас есть время выпить кофе.

– У меня весьма предвзятое отношение к кофе, который подают в спортивных заведениях. Психологическая травма молодости, – посмеиваюсь.

– Здесь в служебной столовой он не такой ужасный, как был тогда, на базе. Клянусь.

Я улыбаюсь. На языке навязчиво крутится решительное «нет». Но от того, как смотрит на меня Ремизов, этот же самый язык не поворачивается, чтобы это «нет» озвучить. В итоге, я сдаюсь и киваю:

– Кофе – отлично…


В местной столовой мы надолго не задержались. Ярослав не обманул, кофе там варят действительно неплохой. А вот разговор, как таковой, у нас не заладился. Мы больше молча переглядывались, каждый думая о своем. Сидели, пока мне на телефон не прилетело сообщение от Димки, который писал, что ждет меня в фойе.